Так близко к груди Романа, когда я прижимаюсь губами к его шее, его запах усиливается в моих ощущениях, и он переходит от аромата тёплого пляжа к жгучему аромату горящего дерева и жару пламени.
Иллюзия безопасности рассеивается, когда мой обострённый слух улавливает позади нас бегущие шаги. Гоблины близко, и их много.
Я чувствую, как энергия моих демонов-волков ослабевает, когда они отступают, чтобы защитить нас, но они не смогут задержаться или окажутся здесь в ловушке, если гоблины закроют ворота.
— Подожди, — говорит Роман во второй раз за этот вечер, слегка приоткрывая крылья, прежде чем снова их захлопнуть. Моё беспокойство возвращается, когда он выполняет свою команду, давая срочные объяснения. — Они закрывают ворота.
Позади нас раздается визг, который усиливает моё напряжение, а затем в конце туннеля, по которому мы только что пролетели, раздается металлический лязг — всего через несколько секунд после того, как мы взлетели.
Я вздыхаю с облегчением, когда энергия моих демонов-волков снова гудит позади нас. Должно быть, они справились с этим в самый последний момент.
Позволяя своей волчице подняться, я слышу скрежет закрываемых ворот впереди нас, что означает, что они должны закрываться каскадом от самых внутренних до самых внешних. Предыдущий удар замедлит гоблинов, но для них это не будет иметь значения, если следующий поймает нас в ловушку в их туннелях.
Роман ускоряет шаг, мышцы его тела напрягаются ещё больше. Он переносит свой вес, слегка наклоняя нас, и на краю моего поля зрения снова возникает фиолетовое свечение. На этот раз это не мои крылья — оно исходит от его правого плеча. Это то же самое свечение, которое я заметила на территории орлов, когда он прятал меня от света Ателлы. Стараясь не нарушить нашего положения, я слегка поворачиваю голову, решив посмотреть, что на этот раз вызывает свечение.
На плече у него три длинных царапины, каждая из которых светится фиолетовым, как будто заполнена фиолетовой лавой. Они выглядят как рана, как будто какой-то зверь так сильно поцарапал его, что удивительно, как ему не оторвало руку. Я ничего не вижу за коконом из его перьев, но глубокая руна на его плече ярко сияет, и я чувствую, что заключенная в ней магия увеличивает нашу скорость.
Скрежет металла впереди нас теперь громче, и я молю бога, чтобы нас не раздавило, если ворота закроются, когда мы будем проходить через них. К счастью, на этот раз я чувствую, как энергия моих демонов-волков возрастает, когда они бегут так быстро, как только могут.
Я готовлюсь к удару, но в следующую секунду металл царапает мою спину, крылья Романа втягиваются, прежде чем их разорвет в клочья, и…
Мы проскакиваем!
Я никогда не думала, что буду так счастлива вдыхать зловоние канализации.
Но прямо сейчас он не идёт ни в какое сравнение с обжигающим ароматом тела Романа.
Он расправляет крылья, поднимает нас как можно выше, не ударяясь головами о потолок туннеля, и парит там вместе со мной, пока я перевожу дыхание.
Тёмное облако рассеивается, и я, наконец, могу разглядеть, что нас окружает, включая прочные металлические ворота, через которые мы пролетели, — такие, которые могли бы размозжить нам кости. Мы занимаем позицию, его рука поддерживает меня за ягодицы и бёдра, другая по-прежнему обхватывает мой затылок.
Его грудь вздымается от напряжения, его взгляд падает на меня, притягивая ближе.
Ослабив хватку на его спине, я провожу рукой по тому месту на его правом плече, где светилась руна когтя. Теперь она растворилась в его коже — её снова не видно. Мне следовало бы планировать наш следующий шаг, но этот момент внезапно кажется мне важным, и я хочу сохранить этот внезапный мир между нами.
— Что это за руна? — спрашиваю я.
Выражение его лица непроницаемо.
— Молись, чтобы ты никогда этого не узнала, — его рука на моем затылке смягчается, пальцы запутываются в моих растрёпанных волосах, поглаживают шею и находят там ещё более ноющие мышцы.
Я закрываю глаза, остро осознавая, что уже должна была высвободиться из его объятий. Мне следует спрыгнуть с этого места. Это лёгкий прыжок, и я не боюсь, что споткнусь. И всё же я остаюсь на месте, убеждая себя, что это только потому, что от него пахнет чертовски лучше, чем от нашего окружения, и, как только я спрыгну вниз, на меня снова обрушится зловоние канализации.
Его голова склоняется к моей. Его глаза цвета морской волны внезапно становятся такими же бурными, как волны, разбивающиеся о скалы и увлекающие меня за собой.