Сказав это, он замолкает, его плечи напрягаются, как будто он сам шокирован своим заявлением.
— Ты можешь доверять мне, — повторяет он более мягко.
Я подхожу к нему ещё ближе, не обращая внимания на то, что у меня кружится голова, поскольку этот момент слишком важен для меня, чтобы признать, что я, вероятно, в любую секунду упаду без сил.
— Докажи это, — шепчу я. — Скажи мне что-нибудь реальное. Истину, которую ты хранишь, — я заглядываю в его холодные-прехолодные глаза. — Ты ждёшь, что я буду доверять тебе, но и ты должен доверять мне.
Он словно окаменел.
— Нова, я…
Я покачиваюсь, прижимаю тыльную сторону ладони к липкому лбу, стискиваю зубы и приказываю себе держаться на ногах. Я пытаюсь выпрямиться, но у меня ничего не получается, колени подгибаются прямо там, где я стою.
— Нова? — тон Романа меняется, и он внезапно тянется ко мне. — Ты чертовски бледная.
Его руки обхватывают меня, чтобы я не упала на пол, и в следующее мгновение он осторожно поднимает меня на руки.
— Энергия, — шепчу я, уткнувшись ему в грудь. — Я давно не кормила своего демона, и мне нужна энергия.
Полотенце соскальзывает с моей головы, но он позволяет ему упасть.
— Можешь взять немного моей.
Мой фыркающий ответ был искажен.
— У тебя совсем нет чувств.
Он замирает на месте, крепко обнимая меня.
Я морщу лоб, потому что это прозвучало неправильно. Я имела в виду, что не могу их принять. Когда я прикасаюсь к нему, я не могу питаться его эмоциями. Я определённо сама испытываю эмоции, когда нахожусь рядом с ним… и я не сомневаюсь, что у него есть эмоции. Может быть. А может, и нет. Может ли Король Демонов чувствовать?
Прямо сейчас, по-видимому, преобладает ярость. Его брови нахмурены, губы сжаты, а глаза… эти чёртовы холодные глаза… там так темно, что мы могли бы оказаться окруженными другим облаком, как в туннелях гоблинов. Чисто демоническое облако.
У меня слишком кружится голова, чтобы прислушаться к своим инстинктам самосохранения, которые недвусмысленно говорят мне как можно быстрее высвободиться из его объятий и лечь прямо здесь, на полу, если понадобится. Я могу сказать ему, что мне просто нужно поспать. Я должна сказать ему, чтобы он отвалил к чёртовой матери.
Вместо этого моя демоническая сила течёт сквозь меня. Я открыла дверь, чтобы позволить ей влиять на мои решения, и теперь, когда я физически ослабла, быстро сдерживать её становится опасно. Моя тёмная половина заставляет меня наклониться ближе к шее Романа, касаясь губами его подбородка. Его кожа всё ещё влажная после душа. Капли воды, оставшиеся на моих волосах, переходят с меня на него. Все эти физические ощущения мне понятны, но даже сейчас его эмоции не проникают в мои чувства. С таким же успехом он может быть сделан из мрамора.
— Ты не даёшь мне почувствовать твои эмоции, — тихо говорю я, и короткая поросль на его подбородке касается моих губ.
Его взгляд встречается с моим, и я остаюсь на месте, едва осмеливаясь дышать. Я внезапно осознаю, что его собственная грудь неподвижна, но, находясь так близко к нему, я также слышу ровное биение его сердца, которое быстро учащается, когда он, наконец, делает глубокий вдох.
— Посмотрим, — говорит он глубоким рокочущим голосом. — Может, у меня всё-таки есть сердце.
Он срывается с места, направляясь прямиком в спальню, отклоняясь от цели только для того, чтобы отдать негромкую команду моим демонам-волкам, которые шагнули к нам, навострив уши. «Suntra».
Команда не резкая, но твёрдая, и ни один из моих волков не подаёт никаких признаков тревоги, они спокойно возвращаются в гостиную, прежде чем Роман ногой закрывает дверь спальни.
Он опускает меня так, что я сижу на краю кровати, всё ещё завернутая в полотенце, и поддерживает меня за спину одной рукой, опускаясь передо мной на колени.
Не сводя с меня глаз, он говорит:
— Я скрываю от тебя свои эмоции, потому что они могут причинить тебе боль.
— Мне в частности? — спрашиваю я, поскольку моя демоническая сила вырвалась на свободу, и я, очевидно, готова оспорить всё, что он скажет, несмотря на моё нынешнее истощенное физическое состояние. — Или всем?
— Всем, — говорит он.
Я наклоняюсь к нему, протягиваю руку и обхватываю его бицепс. Чёртов демон такой большой, что моя ладонь едва дотягивается до половины его конечности.
— Ты уже должен был понять, что я не такая, как все.
Я ожидаю, что он пустит в ход своё обаяние, поскольку я понимаю, что это защитный механизм, который он использует, когда хочет настоять на своём в той или иной ситуации. По крайней мере, я ожидаю, что он одарит меня ухмылкой.