Таня бросает на меня предупреждающий взгляд, прежде чем с её губ срывается раздраженный выдох. Я узнаю это раздражение; она сдерживала свои мысли так долго, как только могла, и теперь мы собираемся выяснить, что именно она чувствует.
— Да, видишь ли, у нас это так не работает, — говорит она, отнюдь не расслабляясь. Когти гарпии делают её ногти острыми, а голос становится жёстким, что указывает на то, что тёмная сторона её натуры быстро набирает силу. — Ты уже ясно дал понять, что Руна нельзя победить ничем, кроме магии рун, которой, предположительно, владеешь только ты. Найти его — одно, а сразиться с ним — совсем другое. Ты же не можешь ожидать, что мы слепо последуем за тобой навстречу опасности, не имея плана.
Роман одобрительно кивает ей.
— Ты права, — говорит он. — У меня действительно есть план. Есть ещё один способ отправить Руна обратно в Подземный мир, но я пока не готов ни с кем им поделиться.
— Но в то же время ты готов рисковать нашими жизнями, — говорит Малия, и на её лбу появляется редкая вспышка гнева.
— Ты выделил нас из всех альф и лидеров, собравшихся здесь сегодня, — продолжает Таня. — Почему? Чего ты от нас хочешь? И без глупостей. У нас нет на это ни времени, ни сил.
Роман не вздрагивает, его взгляд твёрд, когда он обходит стол и останавливается на некотором расстоянии от нас.
Эйс теперь ближе всех к нему, и энергия моего изменчивого демона-волка горяча и сердита, как будто он тоже готов бросить вызов Роману. Напротив, энергия Темпл и Блица спокойнее, как будто медовый голос Романа их интригует.
Роман прислоняется к краю стола и скрещивает руки на широкой груди. От этого движения рукава его рубашки туго натягиваются на бицепсы, подчеркивая его мускулатуру. Лучше бы я этого не замечала. Его физическая сила — один из аспектов угрозы, которую я перечислила, а его врожденная сексуальная привлекательность — другой аспект.
— С первого момента, когда я увидел, как вы работаете в команде, я понял, что вы именно вы нужны мне чтобы победить этого демона, — говорит Роман. — Ваша сила скрывает вас, как броня. Ваше умение действовать в команде говорит о вашей подготовке и преданности делу. Тот факт, что вы не связаны ни с одной из других стай, является преимуществом. За исключением орлов, я не доверяю здешним стаям оборотней. На самом деле, я доверяю оборотням меньше, чем гоблинам и вампирам. Стаи слишком привыкли к своей власти.
Его речь удивляет меня и застаёт врасплох. Его голос звучит искренне… но я быстро восстанавливаю свою ментальную защиту. Я напоминаю себе, что доверяю своим сёстрам, своей матери и своим демонам-волкам. Роман делает шаг в нашу сторону — очень уверенный шаг.
— Если это не убедило вас, почему я выбрал именно вас, то мне остается только упомянуть о вашей репутации…
Малия тихо смеётся, но это прерывает его речь так же эффективно, как если бы она пронзила его кинжалом. По-своему, она не хуже Романа умеет привлекать врагов на свою сторону — прямо перед тем, как обрушить на них смертельное заклинание.
— Что там с нашей репутацией? — спрашивает она, прищурившись. — Ты имеешь в виду, как уродов, опасных для общества, или как изгоев? — она тоже делает шаг вперед, но я не упускаю из виду то, как она поднимает ладони, поворачивая их друг к другу, что говорит мне о том, что она использует свою магию, чтобы вытянуть из него правду, если понадобится. — Или это потому, что мы расходный материал? Потому что ты думаешь, что никому не будет дела, если мы пострадаем или умрём? Эту силу ты имеешь в виду, которая скрывает нас?
Он слегка наклоняет голову, в то время как тени снова пробегают по его глазам, и кажется, что мириады магических сил, которыми он управляет, борются внутри него.
— Я имею в виду воинов, которые две ночи назад сразили двадцать демонов.
Малия застывает. Таня тоже. Эйс подкрадывается к Роману, его когти вытягиваются и втягиваются, когда он расхаживает по деревянному полу вокруг позиции железного волка.
— Ты следил за нами в ту ночь, — говорю я, делая единственный вывод, который могу сделать из заявления Романа. Я изо всех сил стараюсь сохранить бесстрастное выражение лица, отказываясь выдать растущую во мне тревогу. Если он последовал за нами, то… что ещё он видел? Что ещё он знает?
Я сжимаю челюсти. Большую часть боя мои демоны-волки были на виду. Они не прячутся, когда знают, что уничтожат любого, кто их увидит. Он не может знать, что они сейчас со мной, потому что всё это время они оставались невидимыми, но он бы увидел их всех четверых той ночью и знал бы об их существовании.
Роман слегка качает головой.