— Крылья были бы полезны в этой ситуации.
Я морщусь.
— Да. Оглядываясь назад, можно сказать, что Таня была бы лучшим кандидатом на эту миссию, — она могла бы пролететь через весь город, долететь до самой высокой вершины замка, где находится герб гоблинов, забрать застежку и улететь обратно.
Я сжимаю губы в тонкую линию, концентрируясь и обдумывая возможные подходы.
— Мы могли бы превратиться в волков, прокрасться через первый уровень, убрать охрану у первых ворот, затем пробраться на следующий уровень…
— Я могу помочь с нашей текущей проблемой, если ты не против? — говорит Роман, наклоняясь ко мне.
— Не против чего? — спрашиваю я, радуясь, что раньше отключила свои волчьи инстинкты, потому что тёплый запах кожи Романа слишком сильно напоминает мне о том, как я нежилась на песчаном пляже, ощущая тепло солнца на своей спине. Опыт, который мне не должен нравиться или которого я не должна жаждать, поскольку тени — моё призвание, и всё же… Я жажду этого.
Его большие ладони ложатся мне на плечи, его прикосновение обжигает, когда он поворачивает меня лицом к себе. Кончики его пальцев мягко скользят под лямками моего рюкзака и массируют ноющие места за лопатками. Чёрт, я и понятия не имела, что у меня так болит. Я думаю, причина — в напряжении.
Он наклоняет голову, пока не оказывается так близко ко мне, что его губы могут… почти… коснуться уголка моих губ.
— Для этого нужно дать тебе ещё одну руну, — говорит он. — Но я боюсь, что, если я расскажу тебе о её назначении, твой разум не воспримет её. Любая руна, которую я тебе дам, должна быть полностью воспринята, иначе она не сработает.
Мне кажется, это редкий случай услышать от Романа, что он чего-то боится.
— Ты боишься? — я бросаю ему вызов, слегка наклоняя голову, так что расстояние между нами почти сокращается. Ко мне возвращается воспоминание о том, как вчера он гладил мою шею — как это короткое прикосновение так нежно касалось самых чувствительных частей моего тела.
— В данном случае да, — говорит он. — Потому что тебе нужно будет доверять мне больше, чем раньше.
Это единственное объяснение, которое он даёт, пока его пальцы продолжают массировать мои ноющие мышцы, отчего мне становится трудно не закрыть глаза и не впитывать его прикосновения. Такое чувство, что всего несколько минут назад он говорил, что представляет для меня угрозу, а теперь просит меня доверять ему.
Хотя… если он продолжит так гладить меня по спине, я, скорее всего, соглашусь на что угодно.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спрашиваю я.
Его руки скользят по моей спине, снимая сумку с плеч и спуская лямки вниз по моим рукам. Он бросает её на землю, прежде чем притянуть меня к себе, так что я снова оказываюсь прижатой к его груди. Я запрокидываю голову, чтобы увидеть его лицо, и тяжесть волос падает мне на спину, когда я впитываю каждое волнующее ощущение, пронизывающее до глубины души. Его твёрдая грудь, мощное бедро, расположенное чуть ближе к центру моего.
Его руки останавливаются по обе стороны от верхней части моего позвоночника.
— Мне нужен беспрепятственный доступ к твоей коже, — говорит он. — Вот здесь.
Я немного напрягаюсь. Единственный способ, которым это произойдёт, — если я сниму рубашку. Я могла бы приподнять её, но она плотно облегает тело, так что дело ограничится этим.
— Или мы можем попробовать твой способ, — говорит он, и его шёпот срывается с его губ. — Мы можем попытаться проскользнуть через пять или около того хорошо охраняемых ворот в скале, не говоря уже о том, чтобы найти путь через населённые районы между ними.
Проникнуть тайком никогда не получится. Я уже знаю, что это слишком опасно.
— Ладно, — говорю я, не давая ему ни секунды на то, чтобы переварить мой ответ, прежде чем разорвать его хватку, потянувшись к низу своей рубашки и стянув её через голову.
В процессе я чуть не бью его в челюсть, но это даёт мне необходимое пространство между нашими телами, прежде чем я сделаю какую-нибудь глупость, например, сниму рубашку и перекрою промежуток между нашими губами.
Отворачиваясь от него, чтобы дать ему доступ к моей спине, я грубо сжимаю рубашку в одной руке. На мне чёрный лифчик, так что сейчас я даже отдалённо не обнажена, но, несмотря на это, по каждому дюйму моей обнажённой кожи пробегает мелкая дрожь, когда он отводит мои волосы с левой стороны и перебрасывает пряди через плечо, прежде чем провести руками по обеим сторонам моей спины, пока не встретится с бретелька моего лифчика.