Небо из черного, как смоль стало темно-серым. Теперь было бы легче обратиться к жителям деревни, хотя он все еще не совсем понимал, что собирается сказать. Он ухмыльнулся: возможно, он мог бы заявить, что его прибытие на рассвете было добрым предзнаменованием.
— Встань на платформу, где они смогут тебя видеть, — приказал Карус. — И убеди Меца пойти с тобой. Это сработает, парень.
Получится это или нет, но Гаррик собрался попробовать, несмотря, ни на что. — Пойдем, Мец, — сказал он охотнику. — Мы попробуем рассказать им, как победить Коэрли.
— И как мы собираемся это сделать? — пробормотал Мец, но поднял голову и крикнул: — Слезай оттуда, Тенрис. Мне и герою, которого привел к нам Марзан, нужно место.
Тенрис спрыгнул с платформы с неподдельным энтузиазмом. — Здесь нет вождя, — сказал Мец, потому что никто не хотел получать эту работу перед лицом неизбежной катастрофы. Жители деревни были в ужасе, так что любой мог стать вождем, просто сказав, что хочет руководить.
Это совсем не то же самое, что сказать, что кто-то последует за ним; но возможно… Лестница и платформа были легкими, но не такими хлипкими, как ожидал Гаррик. Травяному Народу недоставало искусств, которые все на Островах считали само собой разумеющимися, но, тем не менее, у них были очень высокоразвитые навыки. Деревообработка, включая способность сплетать прутья в прочные конструкции, относилась к числу них.
— Что происходит, Мец? — крикнул один из пары крепких мужчин в растущем собрании внизу. Было еще недостаточно светло, чтобы Гаррик мог разглядеть лица, но голос звучал как у одного из тех, кто встретил его — захватил в плен — с Мецем, когда он прибыл в эту страну.
— Гаррик сбежал от Коэрли, — пояснил Мец. — Никто никогда этого не делал. Он собирается поговорить с нами.
— Он герой, которого я призвал, чтобы спасти нас! — воскликнул Марзан. Девушка лет семнадцати или около того помогала ему идти по тропинке от дома, но теперь старый волшебник стоял, опираясь только на свой посох. Украшенная перьями корона покачивалась у него на голове. — Видите, как окупилась моя предусмотрительность?
— «Ну, пока нет», — подумал Гаррик, но для него это было хорошее начало. Громким голосом он сказал: — Жители деревни. Собратья, люди!
Это был приятный штрих. К этому времени он произнес уже достаточно речей, чтобы почувствовать суть задачи.
— Коэрли можно победить! — продолжил он. — Мое возвращение доказывает это. Но мы, законные хозяева этого мира, должны действовать сообща, и мы должны действовать сейчас. Мы должны вооружиться. Я научу вас тактике, которую я уже использовал, чтобы убивать людей-кошек. Вместо того чтобы ждать, пока они снова нападут, мы пойдем к ним. Завтра вечером мы отправимся в крепость Торага, вождя, который совершал на вас набеги, так что прибудем туда на рассвете. Мы уничтожим Торага и освободим его человеческих пленников!
— Ты демон, посланный уничтожить нас всех! — закричала какая-то женщина. — Мец, спускайся сюда сейчас же! А еще лучше, сбросьте этого безумца со стен и закройте ворота!
— Это Опанн, — сказала Птица; обращаясь только к Гаррику, как он предположил, хотя точно сказать было невозможно. — Она жена Меца. Ее отец был вождем до Вандало.
— Вождем моей деревни был Палтин! — крикнула Донрия с подножия лестницы. — Я Донрия, которая была женой Палтина. Тораг и его воины пришли к нам, днем забирали людей с полей, а ночью проникали за наши стены. Сначала они взяли немного людей, потом еще немного. В конце концов, нас осталась лишь горстка, и они забрали всех нас, кроме тех, кого убили. Послушайте Лорда Гаррика!
— Мец Скарфейс! — крикнула Опанн. — Спускайся сюда немедленно! Сумасшедший лжет, и иностранная шлюха тоже лжет. Наша единственная безопасность — прятаться за нашими стенами. Людей-кошек нельзя убить!
— Я сам их убивал! — ответил Гаррик. — Я убил двух воинов в ту ночь, когда они напали на вашу деревню, и...
Он размахивал топором, который отнял у стражника Корла.
— ... Я убил еще одного, когда бежал сюда. Присоединяйтесь ко мне, и вместе мы сможем...
— Он лжет! — снова заявила Опанн. Была ли она просто напугана или игнорировала угрозу Коэрли, беспокоясь о том, что Гаррик станет соперником ее мужа в борьбе за лидерство в деревне? — Ни один человек не может убить человека-кошку!
— Некоторые из вас видели, как я это сделал! — сказал Гаррик. Вероятно, это не очень хорошо было видно в темноте и суматохе. И Коэрли унесли своих мертвецов… Вместе мы сможем...
— Ты лжешь! — снова крикнула Опанн. — Я... э-э-э!
Донрия отступила от нее. Опанн упала вперед, как, будто у нее отказали все суставы. Рукоять ножа торчала прямо из-под ее грудной клетки. Похоже, что он прошел через ее левую почку. Деревянные ножи не могли резать очень хорошо, но у них были достаточно острые концы, чтобы быть хорошими остриями…
— Дузи! — громко воскликнул Гаррик. — Донрия убила ее!
— Что? — спросил Мец. Гаррик положил руку ему на плечо, но Мец казался не столько сердитым, сколько смущенным. — Что? Это действительно произошло?
— Наша собственная безопасность зависит от Лорда Гаррика, — звонким голосом крикнула Донрия. — Он спасет нас, если мы окажем ему полное повиновение. Он в одиночку вырвался из плена, неся меня на своих плечах, и с нашей помощью он полностью уничтожит монстров.
— Я, Марзан Великий, привел героя из далекого будущего, чтобы спасти нас! — сказал волшебник. — Моя сила, и сила героя объединятся, чтобы разгромить людей-кошек.
Надтреснутый голос старика был негромким, но слова звучали в сознании Гаррика живо и убедительно. Он не сомневался, что Птица передавала их и жителям деревни.
— Ты прав, Гаррик, — сказала Птица, добавив к этому отчетливый смешок.
— Абай? — спросил Мец. — Ты и Хорст, вы со мной, верно?
— Ну конечно, Мец — ответил один из грузных мужчин. — Ты всегда был способен правильно соображать.
— Верно, — удовлетворенно ответил Мец. — Идуэй, Моне, Гранта? Вы, мужики, тоже доверяете мне, не так ли?
— Ну, я так думаю, — ответил мужчина. — Если ты хочешь быть вождем, я поддержу тебя, но вчера ты сказал, что не хочешь. Разве не так?
— Я не хочу быть вождем, это верно, — сказал Мец. — Но я хочу, чтобы здесь вождем был Гаррик. Он знает, как бороться с Коэрли, а я, конечно, нет. Кто-нибудь хочет с этим поспорить?
Дядя, который говорил раньше, Хорст или Абай, повернулся, чтобы посмотреть на толпу. — Если кто-то желает это сделать, будет спорить со мной, — сказал он тоном, в котором слышалась тихая угроза.
Мгновение никто не произносил ни слова.
Неожиданно раздался звонкий голос Донрии: — Вождь Гаррик, я хочу попросить тебя об одолжении. Выдай меня за своего заместителя Меца, величайшего из наших воинов, за исключением тебя самого!
Гаррик застыл с открытым ртом. Затем он воскликнул: — Мецу, первому из моих воинов, я отдаю Донрию, жену, достойную воина и вождя. Пусть они будут счастливы вместе!
Очень тихо он добавил: — Мец, возможно, ты не всегда благодаришь меня, но тебе лучше быть с ней, чем против нее.
— И это, — сказал смеющийся призрак в сознании Гаррика, — правда, если только правду когда-либо говорили!
***
Справа и слева от Шарины на подставках висели масляные лампы с тремя фитилями. Перед ней на длинном столе были разложены отчеты и петиции. Они варьировались от перевязанного ленточкой пергаментного свитка, в котором верховный жрец Храма Пашущей Богоматери безупречным каллиграфическим почерком возражал против разрушения святилища Богоматери обжигальщиками извести, до записки, нацарапанной теми же обжигальщиками на глиняном черепке. Стены святилища были кирпичными и непригодными для их цели, но балки крыши и сама деревянная статуя послужили топливом для превращения кусков известняка в огненную негашеную известь.