— Вас, женихов, не поймёшь, — сказала Ванда. — Карлу наоборот нравилось, что у Вероники крашеные волосы, он сам просил её краситься только в рыжий…
— В рыжий? — прошептал Альберт. — Карл? Но ты говорила мне, что воспитывалась в монастыре и до меня не знала мужчин…
— В монастыре? — переглянулись мама и папа. Папа подозрительно закашлялся, а мама поспешно предложила:
— Альберт, ещё кофе?
— Мама варит самый вкусный кофе в городе, — сказал Виктор. — Все женихи Вероники были в восторге.
— Нет, благодарю, — сказал Альберт и встал. — К сожалению, вынужден вас покинуть, вспомнил про одно неотложное дело. Когда за ним заперли дверь, Вероника спросила:
— Что, он в самом деле пожалел денег на антикварные серьги? А ведь такой богатый.
— Ты поэтому с ним встречалась? — спросил Виктор.
— Нет, просто в моей коллекции женихов не было парня с именем Альберт.
Закатное солнце золотило виноградные листья и лужи, оставшиеся после дождя. Сквозь оконную решётку было видно золотисто-розовое небо. Далеко в саду лаяли псы. Скрипела тележка садовника. Янтарина отложила золотую пряжу и встала, потому что в комнату вошёл король.
— Прядёшь? — сказал он, потирая руки.
— Мне надоело, — сказала Янтарина. — Я хочу танцевать и разговаривать с другими людьми.
— Разговаривать? — удивился король и погладил её по голове. — Твои волосы отрастают так быстро. Альма взяла двух крестьянок в помощницы, они не успевают ткать, а за парчой всё присылают. Все хотят носить платье только из нашей парчи.
— Мне это надоело, — сказала Янтарина.
— Да, да, ты хочешь разговаривать, — сказал король. — Так давай поговорим, ты ведь можешь поговорить со своим отцом, золотко? К королеве тоже тебя пускают беспрепятственно. Альма и Чес всегда рады поболтать. И все слуги. Чего же тебе ещё?
— Мне нужна подруга, — сказала Янтарина. — Мне нужна музыка. Я хочу смеяться и танцевать. Чес говорит, что раньше в замок приезжали гости, другие короли и королевы с детьми и свитой, что были балы, скачки, фейерверки, театр и лодки… Что раньше были открыты все этажи и комнаты…
— Откуда бы ему это знать? — сказал король. — Вы же почти одного возраста, так почему он помнит, а ты — нет? Он просто фантазирует, золотко.
— Но неужели к нам никто не может приехать?
— Я же рассказывал тебе, — сказал король. — Неужели ты не веришь родному отцу?
— Можно мне погулять до ужина? — спросила Янтарина.
— Хорошо, гуляй, — сказал король и ушёл. Янтарина надела плащ, завязала волосы платком, чтобы их сияние не выдавало всем, где она гуляет. Хотя — где бы она ни гуляла, где бы ни спряталась — её всё равно выследят, найдут, возьмут за руку и приведут в эту комнату с зарешеченным окном. Она вышла из замка. По пути в коридорах ей встретились двое слуг — горничная несла стопку простыней, и поварёнок тащил на кухню полные вёдра воды. Оба они, увидев принцессу, отшатнулись и ускорили шаг. Янтарина знала: они её боятся. Все слуги в замке — кроме Альмы и Чеса — её боятся, шепчутся о ней. А ещё — за ней следят. Садовник подрезал кусты бирючины. Проходя мимо, Янтарина чувствовала на себе его взгляд. Янтарина знает, как этот человек появился в замке. Он приехал с субботним обозом и в руках держал только маленький чёрный мешочек с семенами. Эти семена боялись света. На другой день садовник сажал их: из мешка сразу в ямку и засыпал землёй, чтобы не попал ни один солнечный луч. Через день появились ростки, а через неделю по всему саду и лесу до самой Глухой стены росли высокие, могучие деревья с чёрной корой и красивыми золотыми листьями. Деревья могли говорить — а ещё они убивали. Убивали всех, кто проникал за Глухую стену и хотел добраться до замка. Все это Янтарине рассказал Чес, хотя она не особенно ему верила.
День рождения прабабушки отметили, как всегда, очень весело.
Прабабушка встречала гостей в белой верблюжьей шали, ее привёз из далёких стран прадедушка. Котёнок, которого подарили мама и папа, рыжий и пушистый, бегал под столом и шуршал обёрточной бумагой.
— Как бы ему у меня не было одиноко, — сказала прабабушка. — Заведу ему подружку, наверное.
— Зачем вообще в доме животные? — недовольно сказала Вероника. Она не любила кошек, потому что от них на её изысканных чёрных платьях оставалась шерсть. Ванда выбрала момент за столом, когда все молча жевали, и громко попросила у мамы:
— Мама, расскажи мне про Якобину! Сразу стало ещё тише. Кто-то уронил вилку, она звякнула о тарелку, и наступила глубокая тишина. Все взрослые смотрели на Ванду так, словно она сказала или сделала что-то неприличное.