Меня одолела ярость, какой я еще не испытывала. Я никогда не прибывала в таких разрушительных эмоциях. Никогда. Захлестывающих с головой, заставляющие крушить увиденное перед собой. Уничтожить, единственная мысль, которая взяла вверх надо мной. Стереть отвратительное сооружение, разрушить, чтобы больше никто не увидел эту ложь.
Искусственные цветы, земля, ленты...все полетело в разные стороны. Я сметала все, что возвел Стеф. Этому не бывать. Я кричала раненым зверем и проклинала день встречи с бывшим возлюбленным. Я смела все подчистую, оставив после себя чистую землю, без единого напоминания о себе. Сорвала с камня фотографию, потаенную под стеклом, лишь после этого, меня оттащила подруга, хватая за руки и прижимая к себе.
Она крепко вжала меня, не выпуская из плена рук. Ей было не важно, насколько я грязная, она разделила со мною боль, впитав часть. Хоть немного, но она забрала себе, приговаривая мне «тише, тише...»
-я люблю тебя Юль, как сестру, -она заглянула в мои глаза
-я..тоже люблю...т..тебя, -дрожащим голосом произнесла. Сердце зашлось в сильных ударах, отдавая набатами в грудь, а дыхание несколько минут спустя начало приходить в норму. Мы продолжали стоять посреди беспорядка, который я учинила.
-наверное, лучше уйти сейчас, нас могли услышать, -подруга опасливо покосилась на дорогу подняла мою сумочку
-да, пошли, -я обернулась, высматривая сторожа, -Эм, ты чего возишься, под статью если нет желания попасть, надо сматываться, -ворчу на нее
-подожди, -обрывает меня, отмахиваясь
Я делаю шаг к ней, замечая, как она склонилась над землей.
-девушки... -нас окликает мужской голос старожилы кладбища, -кто-то кричал, не вы случайно
-уходим, -хватаю Эм за руку и рывком поднимаю ее, таща за собой в сторону ворот
Глава 21
Даниэль
После больничной палаты, после белых стен, которые душили меня и лишали кислорода, буквально с каждым часом уничтожая своей энергетикой, я вылетел к другу. Собравшись меньше чем за сутки, оставив работу за спиной, свалив ее на заместителя, я позволил внести перемены в свою жизнь. Мне нужен был перерыв, Лук оказался прав.
Заняв место в самолете, который в скором времени оторвался от взлетной полосы, с плеч спала тяжесть. Ноша, которую я тащу на себе вот уже девять месяцев. Она давит на меня, прижимая ближе к земле.
Ощущение полета дарит мне расслабление, и я чувствую каждой клеткой тела, как расправляются плечи, а в грудь поступает больше воздуха. Мысли не бьются друг об друга в непроглядном хаосе головы.
Весь полет практически сплю и наверстываю часы спокойствия, закрыв уши с помощью берушей от постороннего шума и голосов. Временами открываю глаза, устремляя свой взгляд в незакрытый створкой иллюминатор, а потом вновь прикрываю веки, проваливаясь в сон. По-настоящему волшебные часы, потому что мой сон был спокоен и это за последнее время только третий раз.
Выписанные врачом медикаменты взял с собой на всякий случай, они сильнее предыдущих, но имеют меньше побочных действий и док сказал, что должны подойти. Сильные головные боли и временные галлюцинации, а также потери сознания, это последствие травмы головы, но как меня уверили, ухудшений не должно быть.
Огорчился ли я? Мне по*уй. Мне давно пох*р на себя.
Мать за все это время больше не выходила на связь, отдавая предпочтение секретарю, через которого я получал сухие инструкции. Я не делал попыток связаться с ней, заранее зная, что результата не будет, от слова совсем. Надеялся, наивный конечно, что застану ее на кладбище возле могилы отца, но тщетно. Ее не было всякий раз, когда я наведывался к нему, но каждый раз подмечал ее недавнее присутствие в скорбном месте. Появлялись новые цветы, либо с места на место переставлялись личные вещи, оставленные во время похорон.
Некоторое время назад я полностью расплатился с долгом, оставшийся после падения по карьерной лестнице.
Изначально меня удивил тот факт, что потеря груза, подорванные отношения с клиентом не сыграли злосчастной роли с моей жизнью, лишь долг. Множество раз задавался вопросом про себя, но никогда не озвучивал его вслух. На всякий случай, как говорится, помянешь черта. На тот момент я действительно боялся за свою жизнь, но только не сейчас.