Королева шествовала не одна – за ней вплотную следовали полдюжины служанок, держащих на руках двух маленьких царственных дочерей, Первую и Вторую принцессу, Ашин Хтейк Су Мят Фая Джи и Ашин Хтейк Су Мят Фая Лат. В силу сложного периода беременности королева постоянно тревожилась о своих детях. Последние несколько дней она даже на минуту не выпускала дочерей из поля зрения.
Первой принцессе было три, и она невероятно походила на своего отца, Тибо, короля Бирмы. Это была доброжелательная, послушная, улыбчивая круглолицая девочка. Второй принцессе, двумя годами младше, не исполнилось еще и года, и она была полной противоположностью сестре, абсолютно мамина дочка. Бедняжка мучилась коликами и плакала часами напролет. Несколько раз за день с ней случались истерики. Тело напрягалось, крошечные кулачки сжимались, грудь начинала часто вздыматься, но ни звука не доносилось из широко раскрытого рта. Даже опытные няньки пугались, когда с маленькой принцессой случался очередной припадок.
Чтобы справляться с малышкой, королева постоянно держала при себе несколько самых доверенных прислужниц – Эвелин, Хемау, Августу, Нан Пау. Все эти девушки были очень юны, еще подростки, и почти все сироты. Их выбирали специальные агенты королевы в маленьких деревушках качинов, ва и шанов вдоль северных границ королевства. Некоторые девочки происходили из христианских семей, некоторые из буддистских, но когда они оказывались в Мандалае, это уже не имело значения. Их передавали на попечение дворцовой челяди и воспитывали под личным присмотром королевы.
Лучше всего управлялась со Второй принцессой самая младшая из служанок – хрупкая десятилетняя Долли, робкое скромное дитя с огромными глазами, податливым и гибким телом танцовщицы. Долли привезли в Мандалай совсем крошкой из пограничного города Лашио, она не помнила ни своих родителей, ни других родственников. Считалось, что она шанского происхождения, но это было чистое предположение, основанное на хрупкой внешности и гладкой шелковистой коже лица.
В то самое утро у Долли ничего не ладилось со Второй принцессой. Пушечные выстрелы разбудили малышку, и с того момента она кричала не переставая. Долли, которая сама была боязлива, перепугалась до смерти. Когда загрохотали пушки, она зажала ладонями уши и забилась в угол, стиснув зубы и тряся головой. Но потом королева прислала за ней, и дальше Долли была так занята, пытаясь успокоить маленькую принцессу, что на страх времени уже не оставалось.
У Долли не хватало сил, чтобы подниматься по крутой лестнице с принцессой на руках, потому Эвелин, которой исполнилось шестнадцать и которая была крепкой для своего возраста, взяла ребенка. Долли поспешила за остальными и последней выбралась на дозорную площадку – деревянный помост, огражденный перилами из тяжелых деревянных брусьев.
Четверо солдат в форме сгрудились в углу. Королева засыпала их вопросами, но ни один не отвечал и избегал встречаться с ней взглядом. Понурив головы, они ковыряли пальцами замки своих кремневых ружей.
– Далеко стреляют? – спрашивала королева. – Что у них за пушки?
Солдаты мотали головами: правда заключалась в том, что они знали не больше, чем она. Когда послышался странный шум, они взволнованно принялись обсуждать его происхождение, поначалу отказываясь верить, что такой грохот может быть порожден человеческой волей. В этой части Бирмы никогда не слыхали оружия такой мощи, да и нелегко было представить стрельбу столь частую, что выстрелы сливались в непрерывный гул.
Королева поняла, что от этих бедолаг ничего не добьешься. Она прислонилась к деревянным перилам отдохнуть. Если бы тело ее было чуть полегче, если бы только она не была такой уставшей и медлительной.
Удивительно, но в последние десять дней, с тех пор как англичане перешли границу, она слышала только хорошие новости. Неделю назад командир гарнизона прислал телеграмму, что иноземцы остановлены у Минхла, в двух сотнях миль ниже по реке. Дворец отпраздновал победу, и король даже отправил награды генералу. Как так вышло, что теперь захватчики настолько близко, что их пушки слышны в столице?
Как быстро все переменилось: несколько месяцев назад случился конфликт с британской лесопромышленной компанией, формально касавшийся тиковых бревен. Компания была очевидно не права – они жульническим путем обходили таможенные правила королевства, обрезая бревна покороче, чтобы не платить пошлину. Королевская таможня оштрафовала компанию, потребовав выплаты задолженности за пятьдесят тысяч бревен. Англичане заявили протест и отказались платить, написали жалобу британскому губернатору в Рангун. Последовал унизительный ультиматум. Один из главных королевских советников, Кинвон Минджи, осторожно предположил, что, может, лучше принять условия; британцы могли бы позволить королевской семье остаться во дворце в Мандалае примерно на тех же условиях, что и индийским раджам, – иными словами, на положении свиней, которых откармливают и лелеют их хозяева, свиней, содержащихся в свинарниках с пышным убранством.