Уже на пенсии Хрущев вспоминал, как в октябре 1938 года позвонил Сталин. Сказал, что имеются данные, согласно которым надо арестовать наркома Успенского. Слышно по ВЧ-связи было плохо. Хрущеву послышалось: не Успенского, а Усенко.
Степан Иванович Усенко был первым секретарем ЦК ЛКСМ Украины. На главного комсомольского секретаря тоже собрали показания, и он ждал решения своей участи.
— Вы можете, — поинтересовался Сталин, — арестовать его?
— Можем.
— Но это вы сами должны сделать, — подчеркнул вождь.
И Сталин повторил фамилию. Тут Хрущев понял, что надо арестовать не комсомольского вожака, а главного чекиста Украины. Впрочем, Степана Усенко тоже со временем расстреляют…
Вскоре Сталин перезвонил:
— Мы вот посоветовались и решили, чтобы вы Успенского не арестовывали. Мы вызовем его в Москву и арестуем здесь. Не вмешивайтесь в эти дела…
Хрущев тем временем поехал в Днепропетровск. Здесь, в обкоме партии, его застал звонок из Москвы, у телефона был Лаврентий Павлович Берия, новый первый заместитель Ежова в союзном наркомате внутренних дел.
— Ты в Днепропетровске, — с упреком сказал Берия, — а Успенский сбежал. Сделай все, чтобы не ушел за границу.
Хрущев успокоил Лаврентия Павловича:
— Ночь у нас была с густым туманом, поэтому машиной сейчас доехать из Киева до границы совершенно невозможно.
— Тебе, видимо, надо вернуться в Киев, — посоветовал Берия.
— Хорошо, все, что можно сделать, сейчас сделаем. Закроем границу, предупрежу погранвойска, чтобы они усилили охрану сухопутной и морской границы.
Александр Иванович Успенский оставил в наркомате записку: «Ухожу из жизни. Труп ищите на берегу реки». Его одежду обнаружили на берегу Днепра. Водолазы сетями и крючьями обшарили весь Днепр и речной берег. Нашли утонувшую свинью, а Успенского не оказалось.
Бывший нарком скитался по стране, но через месяц его все-таки отыскали и через год расстреляли.
Когда Хрущев приехал в Москву, Сталин сказал ему:
— Я с вами говорил по телефону, а Успенский подслушал. Хотя нам объясняют, что подслушать ВЧ нельзя, видимо, чекисты все же могут подслушать, и он подслушал…
Есть и другая версия, видимо, более точная. Разговаривая по телефону с Ежовым, Успенский угадал по его обреченному тону, что дела союзного наркома плохи и надо спасаться, пока не поздно. Знал, что смена хозяина Лубянки влечет за собой и уничтожение прежней команды.
В декабре 1938 года на пленуме ЦК комсомола Украины Хрущев мрачно шутил:
— Товарищи, может ли кто-нибудь укрыться в наших условиях, чтобы его никто не увидел? Куда он укроется, особенно если это ответственный работник — все собаки его знают (смех в зале)… Я иной раз фамилию назвать не могу, потому что не знаю, кто сидит здесь, кто в тюрьме (смех в зале).
Настроения изменились. Глава республики уже не благодарил чекистов, а упрекал за ротозейство и благодушие, за неспособность разглядеть шпионов и предателей у себя под носом. 13 декабря на партийном собрании в республиканском наркомате внутренних дел Хрущев объяснил, почему сам велел арестовать начальника первого отдела НКВД Украины Дальского. Первый отдел — это спецчасть, которая доставляла все секретные документы. Никите Сергеевичу не нравилось, что вокруг него крутится слишком много чекистов, а вдруг кто-то из них замаскировавшийся враг:
— Если будет выстрел, это организовано первым отделом. Враг думает, что я поехал этой дорогой, а я другой поехал. Но первый отдел знает, когда и куда я хожу, и ему легче это сделать. Я бы хотел, чтобы этих людей больше не было. Они говорят, что они меня обслуживают. Ведь Дальский всегда за моей спиной стоял, я его дыхание всегда чувствовал. Я говорил товарищу Бурмистенко, так бы и в морду хотелось дать ему…
Михаил Алексеевич Бурмистенко был секретарем ЦК компартии Украины.
Нового наркома для Украины вместо Успенского долго не могли подобрать, пока не остановились на кандидатуре Ивана Александровича Серова, который в Москве руководил вторым (секретно-политическим) отделом главного управления государственной безопасности союзного НКВД. Подразделение занималось борьбой с антисоветскими элементами, на этом направлении чекисты достигли наибольших успехов.
В десятых числах октября 1938 года в Москве на заседании политбюро, посвященное постановке партийной пропаганды, вызвали идеологических работников с мест. Выступали руководители отдела печати ЦК компартии Украины В.М. Новожилов и отдела пропаганды и агитации Александр Андреевич Неботов. Ситуация в республике заинтересовала вождя.