Теперь посмотрим, каким образом пост беклербека, начальника правого крыла, соотносился со званием хана. Напомню, что Ногай — Чингисид по линии Мувала, седьмого сына Джучи. Исследователи вслед за Н.И. Веселовским отказывают Ногаю в праве на престол из-за того, что его прадед Мувал был якобы побочным сыном[504]. Только С. Закиров обосновал свое мнение ссылкой на источник (Рашид ад-Дина). Но в указанном С. Закировым месте «Джами ат-таварих» хронист просто перечисляет потомков Джучи, ни слова не говоря об ущемлении в правах кого-либо из них, не разделяет царевичей на «законных» и «незаконных»[505]. Другое дело, что престол был закреплен за домом Бату, однако в таком случае надежды на царствование не было не только у ветви Мувала, но и у других Джучидов, кроме Орду-эджена и его потомства в Синей Орде. Может быть, Мувалу и отпрыскам его было поручено управление западными кочевьями Ак-Орды, и эта функция перешла к Ногаю по наследству? Такая мысль уже высказывалась М.Г. Сафаргалиевым, хотя д ля ее подтверждения, по справедливому замечанию Г.А. Федорова-Давыдова, требуется доказать тождественность Мувала и Мауцы, который, как пишет Карпини, кочевал у Днепра[506].
Но и без доказательства этого частного положения ясно, что отношения хана и беклербека подобны связям каанов и старших западных ханов, «белых» и «синих» Джучидов, которые не претендовали на троны друг друга. С одной стороны, беклербек подчинялся хану, о чем заявлял и сам Ногай[507]. Хан по своему усмотрению мог направить армию западного «вассала» на военные действия, чему пример — польские походы 1285 и 1287 гг.[508] В перечне адресатов, получавших подарки и принимавших посольства от дружественного Золотой Орде египетского султана, Ногая всегда называют после хана[509]. Полную подчиненность «князя князей» сюзерену мы видим в первой половине XIV в. при ханах Узбеке и Джанибеке. С другой стороны, беклербек выглядит как равновеликий с ханом правитель. Ногая называют царем не только восточные, русские и западноевропейские наблюдатели[510], но и его антагонист хан Тохта, приказывая казнить убийцу Ногая: «Простой народ, да не убивает царей!»[511] Ногай самостоятельно обменивался посольствами с иностранными державами, воевал с Литвой, предоставлял русским князьям свои отряды[512], во время распри улусных владетелей поддерживал дружественные отношения с Хулагуидами, а в ходе своего конфликта с Тохтой пожелал перейти в подданство к ильхану Газану[513].
С. Закиров видит в самостоятельной внешней политике первого беклербека знак непризнания им законности ханов после Берке, в том числе и Тохты[514]. Но ведь сам «Ногай вручил ему (Тохте. — В.Т.) царство и утвердил его на нем»[515]. Вопрос о легитимизме обладания престолом решался вековыми обычаями, установками тӧрӱ и, возможно, ясой; утверждение государя в правах происходило на совещаниях улусной аристократии. Для разрешения споров вокруг трона после свержения Туда-Мункэ (1287) Ногай дважды предлагал собрать курултай[516], что было бы странно для сепаратиста. Его действия диктовались не оппозицией законным ханам, а полученным в свое время от Бату указом, «что если кто-либо в его (Бату. — В.Т.) улусе совершит непутевое и расстроит улус, то чтобы я (Ногай. — В.Т.) расследовал это [дело] и склонил их сердца к согласию друг с другом»[517]. Руководствуясь этим приказом, Ногай пытался «устанавливать всякую справедливость», т. е., похоже, отвечал, кроме всего прочего, и за соблюдение законов ясы на территории Ак-Орды. А если мы присовокупим к этому и наличие у него своего удела с войском, и автономию, граничащую с независимостью, и командование правым крылом, и близкое родство с местной династией, и положение «старшего в роде»[518], то обнаружится идентичность его статуса положению Чагатая при Угедэе, но в пределах одного из улусов. Позиция Ногая в улусе была такой же, как и положение Бату в империи 50-х гг.: соправитель не мог нарушить традицию и занять место государя. Предводительство над правым крылом закрывало и Ногаю, и Бату путь к вершине государственной иерархии.
Испытав всесилие беклербека, Тохта и наследовавшие ему ханы, судя по всему, более не помышляли о назначении «эмира эмиров» западным наместником. Исчезло ли после этого соправительство? Ведь оно было сопряжено с расчленением армии «белых» Джучидов на крылья. Посмотрим на события после разгрома Ногая (1300). Тохта разделил улус с братом Сарай-бугой («поставил на место Ногая»), который оказал покровительство «ногаевичу» Тураю и приютил его. Поддавшись на уговоры Турая, соправитель восстал против Тохты, погиб в бою и был замещен абсолютно лояльным ханским сыном Иль-барсом (Ирбысаром). Этот царевич стал, вероятно, беклербеком, так как «исполнял при отце должность командующего войсками»[519]. Позже беклербеки до «взлета» Мамая не посягали на соправительство.
504
506
Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. С. 70;
508
Георгия Пахимера история Михаила и Андроника Палеологов. С. 211. «Нелюбовье» между Ногаем и Тула-бугой, когда «боястася сии сего, а сей сего» (Ипатьевская летопись. Стб. 892, 895), ни в коей мере не опровергает тезиса о существовании формально-вассального отношения беклербека к хану.
509
510
Владимирский летописец. С. 97; Книга Марко Поло. С. 232, 234; Летопись по Воскресенскому списку С. 176–178; Московский летописный свод конца XV века. С. 154–156; Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950. С. 327–328; Патриаршая, или Никоновская, летопись. С. 161–164, 169;
515
518