115. СТИХИ О СМЕРТНОЙ ПАМЯТИ
О коль наше на сем свете
Житие плачевно,
Коль скоро и коль кратко,
Аки однодневно.
Родимся мы на свет наги,
Облиты слезами,
Растем в болезнях и скорбях,
Случаях печальных.
А что ж потом последует?
Ах, страшно сказати!
Смерть люта острым серпом
Имеет пожати,
А когда и в кое время,
Никак неизвестно.
Придет нощию, аки тать,
Возьмет нас нечестно,
Поведет во гроб и землю,
Во темныя жилища,
Отдаст червям и глаголет:
«Ешьте, вот вам пища».
Ужель не страшно о сем слышать,
Бедные человеки?
Простите вы, простите,
Временные веки.
Сколько было на сем свете
Мудрых патриархов,
Великого жития
Святых иерархов!
Македонский Александр
Ужасен был в мире,
Многих царей одолел
В крепкой своей силе;
Многия царства покорил
Славный Кир, царь перский;
Целым светом завладел
Август кесарь римский;
Проникнула во всем мире
Петра Великого слава,
Но и тех сильных царей
Смутить не убоялась.
Яко к простым и нехрабрым
Под жизнь их подкралась.
Не надейтесь, богачи,
На то, что вы богаты, —
Не запрут вас от смерти
Каменные палаты.
Не надейтесь вы, сильные,
На тщетную силу, —
Потеснит вас лютая смерть
В темную могилу.
116.
Чу! уныло завывает
Томный звон колоколов,
Знать, родного провожают
Спать надолго средь гробов.
Скоро ль, долго ли с землею
Мы сроднимся, не минем,
Может, завтра же с зарею
Я усну таким же сном,
Может, завтра погребальный
Звон раздастся надо мной,
Повторится стих прощальный:
Со святыми упокой.
Ни отец, ни мать родные
Не поплачут надо мной,
И на гроб чужие руки
Кинут горсть земли сырой.
И никто на той могиле
Никогда не посидит,
Разве чижичек унылый
Над ней с трелью покружит.
Разве близ моей могилы
Кто из странников пройдет
И, уставши, на зеленом
Дерне сядет отдохнет.
Хоть и есть друзья былые,
Но вспомянут ли о мне?
Погрустят ли, нет родные
Там в далекой стороне?
117. ГОРА АФОН[192]
Гора Афон, гора святая,
Не знаю я твоих красот
И твоего земного рая,
И под тобой шумящих вод.
Я не видал твоей вершины,
Как шпиль твой впился в облака,
Какие на тебе картины,
Каков твой вид издалека.
Я не видал, гора святая,
Твоих стремнин, отвесных скал
И как прекрасна даль морская,
Когда луч солнца догорал.
Я рисовать тебя не смею,
Об этих чудных красотах
Сложить я песню не умею —
Она замрет в моих устах.
Одно, одно лишь знаю верно
Я о тебе, гора чудес,
Что ты таинственна безмерно
И недалека от небес.
Я знаю, кто тобой владеет,
Кому в удел досталась ты, —
Тебя хранит, тебя лелеет
Царица горной высоты.
Царица, дивная царица
Народов всех и всех племен;
Она Христа Царя денница,
Разрушила твой темный плен.
Сквозь сумрак древности глубокой
Я вижу, грешный, как теперь:
Корабль несется одинокий,
На нем царя-пророка дщерь;
Несется он из Палестины,
На остров Кипр его полет.
Вдруг — ветр, волнуется пучина,
Корабль к Афону пристает.
На вопль кумиров Аполлона
Спешат Марию все встречать,
И узнают толпы Афона
В ней Бога истинного мать.
«Сия гора, — рекла Царица, —
Да будет жребием моим,
Отсель прострет моя десница
Всегдашний кров над местом сим.
Здесь благодать польется чудно
И милость сына моего.
Для жизни сей достать не трудно
Достаток нужного всегда.
А там тебе, афонский житель,
Слуга мой, верный раб Христа,
Готова райская обитель,
Награда веры и труда.
Сего я места не забуду,
Всегда заступница ему,
О нем ходатайствовать буду
Во веки к сыну моему.
Обет царицы сладкозвучный
Сбылся и зрится в чудесах.
Она с Афоном неразлучна,
Афон всегда в ее очах.
И лик свой там она являет,
Беседует к рабам своим,
Сама судьбой их управляет
И бдит над бытом их земным.
вернуться
192