*
напиши о смерти опиши в стихотворении как ты ощущаешь смертьперед лицом смерти я как зверь и зверь может умереть но написать ничего не можетпопытайся написать стихотворение о смерти есть ли у смерти смысл какойсейчас когда яблоки падают так далеко от древа познания что их неради их сладости едят не ради голода но – устало – из жадности — сейчас смертный час одиноксейчас когда яблоки на муляжи яблок похожи на идеальные яблоки без пятнышкасейчас когда червь гложет какое угодно дитя но не человеческое — смертный час вытесненвозьми его за руку дай ему яблоко отведи его к его могиле и откуси от яблока первымстанцуй на его могиле доверься мудрости напитайся пеленой мрака что неотделима от света солнцаслова ведь мрут как мухи их трупики везде сметают с листа белой бумаги дайте грязи немного местановорождённый он как неземное существо что становится на человека похожим лишь когда егонастигнут болезни дайте нам место для того чтобы смертную форму бес — смертия мы полюбиликак бездна земная вздымает воду чтоб не иссяк источник смерть поднимает живущих чтоб им из источника пить
Долина бабочек: реквием
(Sommerfugledalen, 1991)
I
Летуньи лета – пух планеты милой,пигменты с тёплого лица земли:фосфорно-, жёлто-, охро-, краснокрылыйи золотой – в химической пыли.
Но вдруг мерцанье крыл – развоплощённой —лишь мнимой видимости миг-фотон?Иль молнией, во времени смещённой,разбитый – детства – пёстрый летний сон?
Нет, ангел-свет смешал цвета́ – вот он,то Мнемозина вдруг, то Многоглазка,то Ленточник, то парус-Махаон,
гляжу на них – и смутный смысл со мной,как лёгкий пух, покрытый дымкой-сказкой,в долине Брайчина в полдневный зной.
II
В долине Брайчина в полдневный зной,где память в крошево смешалась, в тенис частицами и света и растений,всё превращая в аромат земной,
листаю жизнь и возвращаюсь смелов крапиву – в царство детства и свободы,где пре-божествен уголок природыи цело всё, что прежде улетело,
там Адмирал, пока что с ним и в нёмобжорой-гусеницей лист весеннийне превратится в то, что мы зовём
ум, – бабочкой он нам из сна могилыбагрец добудет, жизнь! Сны откровенийиз мрачных недр подземных взмоют с силой.
III
Из мрачных нор подземных взмыло с силой,где первый выводок подвальной тьмы,жестокое, что скрыли б мы, всё сгнило(во мраке подсознанья скрыли б мы!),
встаёт Морфей, и голова, и зраки,всё наизнанку выворотив в грязь,смотри, как просто падать в полумракев пепельно-серый, с богом слившись, снясь.
Капустница, что в Вайле к нам пришла,душа-беглянка, ты нарисовалавсе мимолётности на зеркале крыла,
зачем ты здесь, где мрак встаёт стеной?Что за печаль моя томит усталокустарник горный – аромат земной?
IV
Кустарник горный – аромат земной, —цветёт, скрывая корни в перегное,в тени, где спутанно-мохнато-злоебез-ум-ие, как лабиринт иной, —
не так ли бабочка – порханьем крылийскрывает тельце злых несовпадений,цветок в полёте – нет же, вихрь видений,сменяющих друг друга без усилий,
вот Бражник, Шелкопряд, Геометрида[45], Совка,цветных рисунков сонм уносит в ветрезагадку явленную, скрывши ловко,
вернуться
45
Геометриды, пяденицы или землемеры – семейство бабочек. Русское название «пяденицы», или «землемеры» происходит от сходства передвижения гусеницы с движениями кисти руки человека, измеряющего длину пядью. Латинское название «Geometridae» также происходит от греческого слова «землемер».