«Вы откуда, облако,
Инея белей?
Вы в пути не видели
Наших кораблей?»
Отвечает облако:
«На севере прошли
Подо мной большие
Ваши корабли.
Восемь дней оттуда
Мне пришлось лететь.
Восемь дней под солнцем
Горело я, как медь.
Я устало! Нынче
Мне пора греметь!»
Тут шагнул из облака
Голубой гром.
Он сшибает с петель
Дверь кулаком.
Дымовые конюхи
Грому подвели
Водяную лошадь,
С гривой до земли.
Испугались дети
И домой ушли.
Но гроза окончилась.
Отражен рекой
Глыбистого облака
Остров меловой.
Над рекой радуга
Тонкая встает,
И под ней проходит
Белый пароход.
Плавником пунцовым
Ночь шевеля,
Словно кит под радугой,
Плывет земля,
Города проносит
На спине сырой.
Громовая свежесть
Ходит над землей.
На нее похожа
Яростью живой
Молодость летучая
Наша с тобой.
Источник: Державин В. Облако // Красная Новь.
1935. № 10. С. 94.
__________________
РАЗГОВОР С ОБЛАКАМИ
Будто в небе задумались
Облака Альта-кумулюс,
Будто мир в человецех
и благоволение.
Может быть,
Я сейчас
Первый раз
На веку молюсь.
Первый раз
И последний
Встаю
на колени я.
Как со дна
Необъятного
Капища тления
в пропасть
заживо вверженный,
вместе с умершими,
Говорю я
с ночными —
Еще не померкшими —
Между темной землею
И звездными вершами
к лукоморью рассвета
небесными нерестами
В высоте несказанной
плывущими —
перистыми
облаками:
— Когда вы — над кровлей, отцовою,
Далеко
За горами
Безлюдно-ущелистыми,
Загремите весенней
Икрою перловою,
Покидая навеки
Путину небесную, —
Бросьте горсть ваших капель
В палату трапезную,
Где сидит мой отец
За нерадостной чашею
И беседа иссякла струей замолчавшею.
Вы ему прошумите
Листвой заоконишною,
Что в плену я у смерти,
Что я далеко, но что я
Жив,
Что я ворочусь.
Источник: Державин В.В. Снеговая корчага.
Стихи и поэма. М., 1979 (Библиотека «Огонек».
№ 30). С. 30–31. В другой редакции: Советская
поэзия: В 2 т. Т. 2. М.: Художественная литера-
тура, 1977 (Библиотека всемирной литературы).
Державин В.В. Стихотворения. М.: Советский
писатель, 1936.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ДЕРЖАВИН
На Середине Мира
Державин В.В. Стихотворения. М.: Советский
писатель, 1936.
Первоначальное накопление (поэма). Детство (Ро-
дина).
Стихотворения. Часть 1.
корни и ветви
город золотой
новое столетие
озарения
волны
СЕВЕРНАЯ ПОЭМА
В. А. Луговскому
I
Заря. Мильоны птиц. Зеленая вода,
Прозрачная до дна. В стодневном солнце глыбы
Столовых гор. И вновь к ним пристают суда —
Почтовый пароход и сотни бочек рыбы
Несущий траулер. Они зашли сюда
Взять уголь, залечить проломы и прогибы.
И к дому поплывут. Туманная Страна,
Как рыбы с твоего серебряного дна.
II
Под кроной снежных бурь, в тюленьем плеске, в
чащах
Китовых гейзеров, вдоль кромки берегов
Шли утвердители путей Кабо, лежащих
Почти у полюса. И ребра их судов
Ломались пополам между зеркал звенящих,
Меж ледяных зеркал. Пока «Сибиряков»
Не проломил насквозь в закованном просторе
Огромной трещины до Берингова моря.
III
Голландцам Арктика мерещилась путем
К шафранной Индии, к Китаю золотому.
Весною, как в кабак, влетал в твой светлый дом
Веселый китобой по поводу иному.
И открывала ты поющие, как гром,
На огненных столбах ворота. Только к дому,
Быть может, никогда не воротился он,
Медведицей твоей стоглазой усыплен.
IV
Но и домой придя, в Гаагу, в тихий Бускон,
Он, смуглый и седой, тоскует о тебе —
О пене, льющейся по почернелым доскам
Пузатой палубки, о свадебной гульбе
Белух под Свальбардом. А мать с горящим
воском
Свечи ушла в собор, молиться о судьбе
Сынка. Но, чу, салют на верфях! На глубины
Скатился новый бриг. Теперь не сдержат сына
V
Ни бог, ни божья мать... Так здравствуй, океан!
Ты чешешь брюхо вод о каменную
Подводных гор!.. Кричит свирепый капитан
Слова команды. Он на добрую поживу,
Раздув ноздрю трубой, уставился в туман,
Где первый лед плывет, как гуси, в грозный, си-
вый,
Седой простор. За ним, как неподвижный дым,
Белеет Хорнзунтинд под шлемом ледяным.
VI
Там флоты четырех держав кидают разом
В заливе якоря. На берегу растут
Бараки. Сотня баб с гальота сходит наземь.
Торгуют кабаки, и кузницы куют.
И ствол земной оси китовым жиром смазан
В конторе «Скоресби». И корабли везут
Добычу в Англию, ныряя под ветрищем,
А нищий китобой домой уходит нищим.
VII
Покамест кузнецы пудовым острог ам
Наваривают зуб, покуда ставят бочки
В двенадцать этажей и роют сотню ям
Для жировых котлов, уж — кораблевы дочки —
Забили веслами лодчонки по волнам.
И в лопастях горят гребцов ушные мочки.
И в мокрых лопастях вдруг солнце пролетит
То полным колесом, то длинное как кит.
VIII
И, стоя в шлюпочке, гарпунщик в полосатой
Рубахе над плечом занес гарпун с двойной
Бородкой. Саженях в пяти от них, горбатый
От сала, на волнах качался кит. Спиной,
Как золотой горой, струясь в огне заката,
Он лодку окатил сверкающей струей
И затопил ее. Но в бок вошел до дрожи
Гарпун. И лопнула коричневая кожа.
IX
Но, весла поломав, как спички, зверь высоко
Хвостом подбросил бот и оглушил гребцов.
И бешено нырнул. И теплого потока,
Текущего меж дном и пеною валов,
Коснулся мордой. Кровь из раненого бока
Клубилась под водой стадами облаков.
А он все глубже шел, клубя свой след багровый
Сквозь все три яруса собора водяного.
X
И гроздья пузырей неслись над ним столбом.
А где нырнул, кипя крутилася воронка,
Как за утопленным военным кораблем.
Он всплыл и пасть раскрыл с лиловой перепонкой
И умер, хлопая огромным плавником,
Как пушка по воде... Была в разгаре гонка.
Садилось солнце. Вновь вставало, не дойдя
Вершка до волн. Под ним, куда ни глянь, следя
XI
Фонтаны, от Кингсбей до бухты Магдалены
Летят ловцы, надув холсты как облака.
Убитые киты в венцах кровавой пены
Под бортом на крюках качаются пока.
Свежуют на воде, с размаху рубят вены.
Проламывают лоб, как крышку сундука.
Отпиливают ус. Артельщик видит: мало
Ста бочек, чтоб убрать все вынутое сало.
XII
Так уничтожен был великолепный род
Чудовищ кротких. Есть поморское преданье,
Что все киты ушли к отцам в глубины вод,
К трем золотым китам, держащим мирозданье,
Что лишь порой, хвостом проламывая лед,
Они на полюсе всплывают, в звездном чане,
И, надышавшись, вновь уходят в теплый слой