Алексей Абакшин
СТИХИ
* * *
…Гопники, они мешают мне жить…
Груба, изменчива, тупа
Непросвещенная толпа вандалов.
Отборный мат, жестокий взгляд,
Бухло, плакат за три рубля —
Ван-Дамма.
Безмелодийный рэпа треск,
Вульгарно-однотипный блеск
Подруг-помоек.
Да разномастный звон мобил,
Добытых ночью, без любви,
Но с мордобоем.
Ведь гопник — тоже человек,
Ему же в двадцать первый век
Быть чмо — не в жилу.
Он хочет все как у людей:
Машину, пива и бл…дей, мобилу.
…А кто-то наверху так рад,
Что есть развратный, равнодушный,
Злой, пустоглазый и бездушный,
Зато понятный и послушный,
Такой ручной электорат.
* * *
Погиб магнат — владелец «Челси».
Случился с дядей передоз.
Ну что ж, бывает и такое —
Не надо кушать наркоту.
Спецслужбы потирают руки —
Сумели ключик подобрать.
Они — неглупые ребята,
Ты с ними лучше не шути.
* * *
…Работяги кроют матом,
Набиваясь в электричку.
Тихо дремлет мирный атом
И уже не лезет в бычку.
Юрик обнимает Пашу —
Будет пара идеальной.
Всех чеченов раздолбашить
Вылетает гусь хрустальный.
Долгожданная свобода
Спит, нажравшись, под забором.
Рядом дядя из народа
С пузырем и «Беломором».
В цирке лихо пляшут пони
Вальс-бостон и летку-енку.
Тетя от восторга стонет,
На манеж тараща зенки.
Живописец, перенесший
СПИД, чуму и скарлатину,
Демонстрирует картину:
Вот картина, вот герой,
У героя — геморрой.
Раньше — вина да фокстроты,
Нынче — техно да текила:
Завестись с пол-оборота
Да пустить огня по жилам.
Птица Сириндж[1] прилетела
Продырявить чье-то тело,
Сделать каждого рабом:
Белый — Бим, а черный — Бом.
Есть бабло — опять кайфуешь,
Нету денег — в стену лбом.
Убивай, воруй, проси,
Только денег — принеси…
Пятиклассники хохочут,
Глядя новости столицы:
Тут опять кого-то мочат,
Там испортили герлицу.
Вновь астрологи стращают —
Скоро все лишимся крова.
На одних часах — четыре,
На соседних — полвторого.
Чуешь, сивка, к ночи дело?
Закрывай покрепче двери.
Песнь про радость беспредела
Нам провоет группа «Звери»…
Над Москвой сгустилась полночь,
Бьют бухих бомжей куранты.
И выходят на охоту
Демократии гаранты.
ВИСОКОСНЫЙ ГОД
Високосный год, пистолет у виска,
За окном, как листва, зеленеет тоска.
Мне чудится — я сын Британской империи,
Но мне почему-то никто не верит.
Пусть не самый крутой, а совсем небольшой,
С древне-скифско-монгольско-славянской душой…
Каждый день в тисках предсказуемых фраз:
Про Госдуму, теракты, наркотрафик и грязь.
А мне хочется, к примеру, махнуть в Ноттингем,
Где я не был и, наверно, не буду совсем.
Побродить там в лесах, где когда-то
Совершал свои подвиги сам Робин Гуд.
Для меня он важней, чем все ваши госпланы,
Сериалы, скандалы и группа «Тату»…
Посидеть на трибуне, поболеть за команду,
Что блистала в Европе, когда я был юн.
Расспросить старожилов про славные годы,
Коим вот уже четверть века в обед…
Почему меня манят чужие просторы?
Почему мне так хочется в Шервудский лес?
Високосный год, зашифрованный код,
Замурованный вход, в никуда пароход,
Без колес тепловоз, самолет без шасси…
И кому рассказать, и кого расспросить?
НАВАЖДЕНИЕ
Выпил с Петровым водки раз
И с той поры лишился покоя.
Глаза закрою — все чудится мне
Юный Набоков на красном коне,
Пьяный Булгаков в арбатском окне,
Пан Жириновский на белом слоне,
Кепчатый мэр на лихом скакуне,
Летов Егор на священной войне,
Белая скатерть в красном вине…
~ 1 ~