Вручи мне, серебрянокрылый посланник,
Волшебную гемму небесной резьбы,
Иль слушал бы я, недостойный избранник,
В честь Тай переливчатый голос судьбы,
Душа не была б очарована боле,
Чем щедрым подарком любезных подруг,
Той раковиной в золотом ореоле,
Что море на берег вам вынесло вдруг.
С подобным блаженством что может сравниться!
(Счастлив, кто изведал восторженный миг),
Мгновенье, которое длится и длится,
И души беседу ведут напрямик.
Перевод О.Кольцовой
НА ПОЛУЧЕНИЕ ПРИЧУДЛИВОЙ
МОРСКОЙ РАКОВИНЫ И РУКОПИСИ
СТИХОТВОРЕНИЙ
ОТ ТЕХ ЖЕ МОЛОДЫХ ЛЕДИ
Ужели кристалл чище горного льда
Тебе подарили голкондские недра?
Так радужной дымкой сияет вода,
Игрою колибри расцвечена щедро.
Ужели ты держишь и кубок златой,
Наполненный пенною влагой до края,
Украшенный дивно резьбою витой,
Где ловит Армиду Ринальдо, играя?
Ужели он твой - конь горячих кровей?
Ужели мечом ты владеешь по праву?
Твоя ли труба так поет средь ветвей?
Щитом Бритомартис снискал ли ты славу?
И что за цветами расшитая ткань
С плеча твоего ниспадает небрежно?
Быть может, то феи волшебная дань
Иль знак, что сей даме ты служишь прилежно?
О доблестный рыцарь! Сколь щедры дары,
Которыми юность тебя наделила!
В ответ пред тобой расстилаю миры,
Где я - властелин, были б только чернила!
Чудесная сказка про цепь и венок
Сложилась из тонко начертанных знаков.
Причастный поэзии - не одинок.
Для чутких сердец сей закон одинаков.
То эльфы соткали незримый покров,
Где скорбь Оберона витала над чащей.
Покинут Титанией, горек, суров,
Стенал Оберон над округою спящей.
И вторила лютня напевам души,
Аккордам внимала в ночи Филомела.
И духи небес затаились в тиши,
Роса, со слезами мешаясь, горела.
Под пологом этим отныне всегда
Звучать будут струн неземных переливы.
Над музыкой сердца не властны года,
И живы в душе Оберона призывы!
В минуты, когда возвышается дух,
Пред розой главу преклоню изумленно.
Волшебную сказку, звучащую вслух,
Лишь эхо нашептывать будет влюбленно.
Прощай, славный Эрик! Сколь щедры дары,
Которыми юность тебя наделила!
В ответ пред тобой расстилаю миры,
Где я - властелин, были б только чернила.
Перевод О.Кольцовой
К ЭММЕ
О, вслушайся, - Флора вздохнула глубоко
И роза открыла прелестное око.
Дыханья вечернего чист аромат,
В наряде лучистом блистает закат.
Давай устремимся к укромным полянам,
В тенистые чащи, где в сумраке пьяном
От пения фей чуткий воздух дрожит
И сильф над закатным сияньем кружит.
Когда же тебя одолеет истома,
На ложе из трав отнесу невесомо.
Присяду в изножье, любовью дыша.
В нежнейших словах изольется душа.
Столь тих будет шепот, что ненароком
Поддашься Зефира игривым урокам.
В объятьях моих очнешься от грез,
Внимая тем клятвам, что я произнес.
Зачем упускать все блаженство мгновенья,
Подобно глупцам, что бегут наслажденья!
Даруй мне улыбку и легкой рукой
Смятенное сердце мое успокой.
Перевод О.Кольцовой
ПЕСНЯ
Мелодия "Юлия - малиновке"
Побудь, побудь со мною, птах,
Позволь взглянуть в горящий глаз,
Как плещет хвост во весь размах
И для полета клюв как раз.
Побудь, и я скажу потом:
Твой взлет большим искусством стал;
Твоим оброненным пером
Свои я думы записал.
Когда дарует ночь росу
И солнце летнее горит,
Ты держишь песню на весу,
Спасаешь счастье от обид.
Как в темноте горит твой взгляд,
Тая преодоленье бед,
И тоны сладостных рулад
Звучат предвестием побед.
Когда отменит шторм полет
И будет рушиться любовь,
Твой голос дальше позовет
И вспыхнет радость в звуках вновь.
Слова любви вернее нот
Объединят в довольстве нас,
И вновь улыбка расцветет
На месте слез и злых гримас.
Перевод В.Широкова
АХ, ЖЕНЩИНА! КОГДА ВГЛЯЖУСЬ В ТЕБЯ
I
Ах, женщина! Когда вгляжусь в тебя,
То гордую, то ветрено-простую,
Ребячливо-смешливую, взыскую
Лишь света, что рождает сам себя;
Возможно ль жить, всем сердцем не любя:
Дух воспаряет в пустоту глухую,
И все-таки я снова протестую:
Ты так добра и так нежна, грубя.
Любить всевечно и любимым быть;
О, небеса! Отчаянно сражаться
Готов я, даже лоб готов разбить
Подобно Калидору, - может статься,
Как Рыцарь Красного Креста - добыть
Победу, - но с тобою не расстаться.
II
Глаз хризопраз, и лес волос, и шея
Фарфоровая, и тепло руки
Единство их рассудку вопреки
Тебя моложе делает, нежнее.
О, небеса! Какой здесь вид! Шалею,
Нельзя не восхититься, до тоски
Нельзя не озвереть - две-три строки
Я подарить потом тебе сумею.
Но как же ненасытен я с тобой:
Твоей улыбке не страшна остуда
Знак острого ума, любви святой;
Меня не запугают пересуды;
Мой слух распахнут настежь, Боже мой,
Твой голос я ловлю: ах, что за чудо!
III
О, кто б забыл ту сладость, что досталась?
Кто, честно глядя, впрямь бы смог забыть?
О, Боже, блеет агнец, хочет жить,
Мужской защиты просит. Ваша жалость
Ей, агнцу, справедливо в дар досталась;
А если кто-то хочет погубить,
В руины чудо-замки обратить,
Тот - негодяй. По правде, даже малость
Вниманья милой радует, когда
Я слышу пальцев легкое касанье
Иль вижу, как в окне горит звезда,
Я чувствую: то - знак ее вниманья,
Цветок из рук ее, в ручье вода;
Лишь вырви нить - и рухнет мирозданье.
Перевод В.Широкова
x x x
Пусть, Одиночество, с тобой сам-друг
Мне жить, но не в ущельях улиц тесных.
В обсерваторию стремнин отвесных
Поднимемся и поглядим вокруг.
Там зыбь кристальная, цветущий луг
С ладонь - видны меж склонов многолесных.
Мне быть бы стражем средь шатров древесных!
Как резвые прыжки оленьи вдруг
Спугнули с наперстянки рой пчелиный
Следил бы я с тобой в лесной глуши.
Но столько прихотливых дум в картины
Словесные вмещает ум невинный,
Что сладостней всего, когда в тиши
Беседуют две родственных души.