Выбрать главу
То грозит нам не старый Илья-богатырь И не славный Алеша Попович, То дворянский ублюдок, голодный упырь, Пан-полковник Кулак-Кулакович. Не надеясь на силу своих кулаков, Он не брезгает подлым обманом И сзывает, сзывает в свой стан дураков, Величая себя атаманом. Эй, Кулак-Кулакович, лихой атаман, Далеко те до Разина Стеньки: Выворачивал Стенька боярам карман, Но ни сжег ни одной деревеньки. Стенька шел впереди своих вольных людей В кумаче, а не в царском уборе, И таких "атаманов", как ты, лиходей, Стенька вешал на первом заборе. И тебе, Кулаку-Кулаковичу, тож Не уйти от народной расправы, — Скоро в спину получишь ты пулю иль нож От своей же от белой оравы. Потому что настанет такая пора: Все Епишки поймут и Микешки, До чего довести может эта игра, Где они — только жалкие пешки; Что какая-то сволочь пройдет в короли, Офицеры получат поместья, А для пешек достанется — холмик земли Да позор векового бесчестья!

СУДАРЬ-БАРИН

Песня

(Фронтовая)

Член особого совещания при Деникине,

Колокольцев, заявил, что крестьяне должны

будут 1/3 урожая и 1/2 сена отдать прежним

владельцам — помещикам и арендаторам.

Красным — "барин — злой татарин", Белым — мил припев другой: "Уж ты сударь, ты, наш барин, Сударь-барин дорогой!" Уж ты сударь, ты, наш барин, Сударь-барин дорогой!
В белой гвардии солдаты, Одно слово, молодцы, — Про мужицкие заплаты Позабыли, подлецы! Уж ты сударь, ты, наш барин, Сударь-барин дорогой!
Как росли под плеткой барской На спине у нас рубцы, Как жилось под властью царской, — Все забыли, стервецы! Уж ты барин, ты, наш барин, Сударь-барин дорогой!
Позабыли, — ум отшибло! — Сколько мы вскормили вшей, Сколько в войнах люда гибло Ради барских барышей. Уж ты добрый, ты, наш барин, Сударь-барин дорогой!
В белой гвардии ребята — Закаленные сердца: Разопнут родного брата, На штыки возьмут отца! Будь доволен, сударь-барин, Сударь-барин дорогой!
Дураков везде довольно, Ими улицы мости. Лезут в петлю добровольно: Барин вновь у них в чести. Распрекрасный ты наш барин, Сударь-барин дорогой!
"Были босы, будем босы: Без сапог — ногам не преть. Вот те, барин, сенокосы, Вот те, барин, хлеба треть! Поправляйся, сударь-барин, Благодетель дорогой!"
"Дай по трешнице на рыло Холуям твоим на чай И добро, какое было, Все обратно получай! Получай, голубчик барин, Поправляйся, дорогой!"
Братцы! Силы мы утроим И господским холуям — Всем деникинским героям — Накладем мы по шеям! Холуям и добрым барам Накладем мы по шеям!

НЕ ТЕРЯЙТЕ, ТОВАРИЩИ, ВЕРЫ ВЫСОКОЙ

Вот что, товарищи, досадно: С красной Венгрией что-то неладно. Хоть и врут на три четверти радиограммы, Но, видно, в Будапеште не обошлося без драмы, Пахнет гнуснейшим предательством (Социал-соглашательством!). Польстясь на посулы Антанты, Соглашательские франты Пытаются во главе республики Поставить отбор из чистейшей публики, То-бишь, пустивши в оборот "демократию", Разводить с Антантой "дипломатию" (Танцевать по чужому приказу). Антанта прижала их сразу: "Неча играть нам в прятки, Снимайте штаны, ребятки!" А те готовы со страху Снять и рубаху. Простая штука, И впредь дуракам наука, Умный всегда в одиночестве. Нет, не ошибусь я в пророчестве. Как нам будет ни трудно держаться, На судьбу все ж нам грех обижаться. С надрыву расейский народ киловат, Но — жиловат. Мы Антантам всем на зло продержимся, На колени (к чертям!) ни пред кем не повержемся. Выпал жребий нам тяжкий, но славный, "Класс рабочий всемирный" — союзник наш гласный. Кто не верит в него, тому не во что верить, Тому все наши подвиги надо похерить, Растянувшись в гробу, ручки-ножки сложить. Для чего больше жить?