Нет такой удивительной
Кровли!
А стране моей
И невдомек,
Что я словом,
Пропитанным кровью,
Многим людям,
Как хлебом,
Помог.
Да когда
И кому было дело
До такой захолустной глуши,
Как провинция
Бедного тела
Или темная область
Души!..
Крест
На всё это дело поставить, —
Вот, по-моему,
Способ один:
Быть спокойным
И время заставить
Подождать
С предъявленьем седин.
61. «Переваливая через…»
Переваливая через
Чистоту песчаных сот,
Атлантическая челюсть
Берег гложет и сосет.
Сколько соли перепито,
Сколько слопано камня?!
От такого аппетита
Страх нисходит на меня.
Мне знакома кухня эта.
Я и сам ведь… и меня
Посадили на диету
Трезвой влаги и камня.
Мне понятно (врать не стану!),
Мне, как лирику, видней —
Лодка с парусным султаном
И с двумя парнями в ней.
Для меня, понятно, пытка —
Наблюдать издалека,
Как везут ребята в слитках
Скумбрию и судака.
Я не слишком крепок телом,
Но люблю заняться вот
Нееврейским этим делом
На дыбы встающих вод.
Вёсла — врозь… Рукав — по локоть.
И вокруг, как от огня,
Заметет морская склока,
И пойдешь ты
Акать,
Окать,
На гребень летя с гребня!
Но положено мне РАППом
Заниматься, да не тем —
И сосать, понятно, лапу
Глубоко полезных тем…
62. «Дождь устал…»
Дождь устал
Косить
И цокать,
Мыть прозрачные луга.
И блестит,
Уйдя по локоть
В горы,
Радуга-дуга.
Подступает
С песней длинной
Тишь…
И, лежа на спине,
Тебердинская долина
Внемлет
Смутной тишине.
И тогда,
Мотая на ус,
В стариковской простоте,
Снявши шапку,
Амонаус
Так и замер в высоте.
День, томясь
И догорая,
Моет ноги в Теберде…
Где ты,
Где ты, дорогая,
Хорошо ли там тебе?
63. ИСКРЫ
…Пуля, им отлитая, отыщет
Грудь мою…
Я следил за небом робко,
Где — впопад и невпопад, —
Как по спичечной коробке,
Чиркал спички звездопад.
Так вот некогда горела —
Рассказал бы я тебе —
Трубка старого карела
В достопамятной избе.
Так когда-то не без риску,
Корпус лихо накреня,
Высекал я насмерть искру
Из армейского кремня!
Да, ни в хижине чухонца,
Ни в крутом седле бойца
Ни звезды своей, ни солнца
Не сыскал я до конца.
Где-нибудь в немецкой Туле,
Нами занятой в бою,
Отливает мастер пулю,
Искру, стало быть, мою…
64. «У витрины световой Госторга…»
У витрины световой Госторга
Вспомнил я, увидел с высоты
Молодость в солдатских гимнастерках
Неправдоподобной простоты.
Вот они стоят передо мною,
Юноши в семнадцать — двадцать лет.
Неприступной и живой стеною
Ныне воспеваемых побед.
Босые, нечесаны, небриты…
Но щетиной этих юных лиц
Были, как штыками, перерыты
Все обозначения границ.
Без сапог, в задрипанных обмотках.
Сквозь огромный азиатский дождь,
С песней, с матом, с кровью в сердце…
Вот как
Шла к бессмертью наша молодежь!