Не сосет, не тянет тина
Библейских наук:
В старом хедере ткет паутину
Постаревший паук.
В старом хедере ребе испуган,
Без огня,
Без людей…
Врагом или другом
Смотрит завтрашний день?
Сердце, не бейся
В старой груди!
Красноармейцем
Завтра глядит.
Тусклые окна
Прячут испуг.
Жалобы смолкнут
В шепоте пуль.
Если победе
Путь через ад,
Явится в хедер
Гостем снаряд.
Смерть безжалостно скосит
Одряхлевшую жизнь.
Время годы проносит,
Мимо ребе бежит.
6. «Покорились и согнулись плечи…»
Покорились и согнулись плечи.
(Ребе так устал!)
В старое,
в Ерусалим,
далече
Улетели за мечтой мечта.
Помнится:
Мальчиком я Тору разворачивал.
Ребе все твердил
Про народ свой — под Стеною плача,
У разрушенных израильских твердынь.
За горами,
на востоке дальнем,
Ту Стену господь сберег
И велел еврею
быть печальным,
И велел молиться на восток.
Было страшно.
Было больно.
Было жутко.
(Это — в прошлом. Это отошло.)
А теперь я, в кожаной тужурке,
Вижу маленького ребе (сам большой).
Вижу уж не детским глазом
Хедера незатейливую дверь,
Сразу выросший и постаревший сразу,
На восток гляжу я и теперь.
Но не к храму,
не для плача
Я зрачок свой на восток навел,
А затем, что знаю:
мне с востока замаячит
Мой задумчивый, мой светлый комсомол.
Слезы облаком в пространство уронила
И рыдает старая земля
Оттого, что
длинной лентой братские могилы
Протянулись у стены Кремля…
Чувствую —
верна моя дорога
Под полетом поднятых знамен.
Если надобно, седую синагогу
Подпалю со всех сторон,
Если надо — клочками небо
(аэропланов приют)…
Ты уж усни, мой старый ребе,
Баюшки-баю!
7. «Повстречался недавно с ребе…»
Повстречался недавно с ребе.
Говорили о том, о сем…
Фунт простого ржаного хлеба
Дорожает с каждым днем.
По одежде гуляют заплаты,
Взгляд прищурен, пейсы узлом…
Знает: новый прислал ультиматум
Ленину лорд Керзон.
Знает: многие в битве погибли,
Еще многих зальет потом…
Ребе всё предскажет по Библии:
Где, и когда, и что.
С берегов палестин отдаленных
Ребе первым услышит звон.
Старый ребе глупей, чем ребенок,
И умней, чем лорд Керзон.
8. «Так вот… Вчера — бои…»
Так вот… Вчера — бои,
Сегодня — спокойно.
Многих из теплой семьи
Вырвали войны.
В завтра не страшно взглянуть.
(Так же живет синагога,
Церковь по-прежнему звонит).
Когда-то имел жену,
Теперь никого нет.
Самому лишь хлеба кусок
(Ребе не просит лишнего).
Только бы день истек,
И то спасибо всевышнему.
Сядет. Вынет Талмуд,
Новую истину ищет в Талмуде,
А за окном пусть орут
Сотни орудий.
И когда наш последний поход
Развернется по ровной дороге,
Старый ребе умрет
Под упавшей стеной синагоги.
19. ТЕПЛУШКА
Стоит только зрачки закрыть —
Образ деда всплывает древний
Днем выходит он зверье душить
По ночам — боится деревьев.
Стоит только зрачки расширить,
И в расширенных — образ внука,
Над огнем, над машинной ширью,
Он кнутом подымает руку.