Прошли мужчины по межам,
Ко всем ничтожным мелочам
Приглядываясь зорким оком, —
Решать здесь надо не наскоком,
Чтоб после плакать не пришлося!
Михал остановил Антося:
«Ну, что ты скажешь? Как решаем?
Иль подождем, иль покупаем?»
Совета просит он, а сам
Решил уж — видно по глазам.
«Земелька эта, брат, жирна,
Как сажа из трубы, черна!
Бери, хоть завязавши очи.
Вот, сколько денег он захочет?
Под силу ль будет это нам
И нашим тощим кошелькам?»
И после долгих совещаний
К усадьбе подошли в молчанье.
«Прошу вас в хату! Заходите!
Что бог послал — перекусите!»
Ходыка их в дверях встречает,
К столу любезно приглашает.
Антось к повозке устремился
И тотчас с торбой возвратился.
Вошли Михал и дядя в хату.
Вид у нее подслеповатый:
Свис потолок, перекосись,
По щелям паутина, грязь.
И печь и стены — все неровно,
В углах заплесневели бревна,
Земля не сглаженная, в ямах;
На подоконниках, на рамах
След червоточины заметен.
Нет! Неуютно в стенах этих!
«Ну, люди добрые, садитесь,
С дороги малость подкрепитесь!» —
Гостей хозяйка просит чинно,
Сама Федосиха — Аксинья.
А стол уж скатерью накрыт,
Сковорода на нем стоит.
Чтоб завершить достойно дело,
Хозяин, сбив сургуч умело,
Бутыль поставил. «Ну, налью!
И землю окроплю свою!»
Как только чарка раз, другой
Прошла дорогой круговой,
Все языки поразвязали
И убеждать друг друга стали,
Что люди все они простые,
Что ни лукавства, ни обмана
Терпеть в делах своих не станут,
Что мысли их всегда прямые,
Что с первых слов одни в других
Друзей почуяли своих!
А как сводить расчеты стали, —
Их поцелуями скрепляли.
«Вы любы мне! — сказал Ходыка. —
Ведь сам я минский горемыка, —
Хочу я подружиться с вами,
Едят вас мухи с комарами!
Я только вам, мои браточки
(Вот не дожить до этой ночки!),
Могу продать свою усадьбу.
А самому поторговать бы…
Мои вы родненькие братцы,
Хочу я свиньями заняться».
«Браток Федос! — сказал Михась. —
О чем тут спорить целый час?
Все! По рукам! Вот вам моя!»
Начался шумный торг. Друзья
Пошли и клясться и божиться,
Ладонями с размаху биться,
Чтобы потом при встрече новой
Дурным не обменяться словом.
«Ну, соглашайся, брат Федос!»
Федос потрогал пальцем нос,
Минуту тяжко размышляет, —
Минута важная, большая.
И тихо-тихо стало в хате.
«Ну, пусть так будет, милый брате!
Согласен я, Михал! Сошлись!»
И за руки они взялись.
Антось им руки разнимает:
«Пускай же бог нам помогает!»
«Панами будете, панами, —
Едят вас мухи с комарами!»