Выбрать главу
Испещрен земной весь шар!.. Но надежды не теряя, О царевне размышляя, Дале ехал Спиридон. С каждым днем был крепче он, С каждым днем он был сильнее, Ловче, краше и смелее, — Рад душевно был Светан, Что ему судьбою дан Спутник столь во всем отличный… Чередой всё шло обычной; Раз, прервав немного путь, Спиридон лег отдохнуть, И Светан улегся тоже. На другое утро — что же? Нет Светана, нет как нет, Уж пропал его и след. Конь по-прежнему пасется, На осине щит трясется, Воткнут в землю меч стоит, Всё по-прежнему лежит, А Светана нет да-й-только! Стал, не струсивши нисколько, Спиридон его искать Да с надеждой поджидать, Но Светан не возвратился. Спиридон тут подивился, Не стерпел, чтоб не вздохнуть, И один пустился в путь. Едет, голову повеся И почти не куролеся, Думу думает тайком, Озираяся кругом. Минул лес. Пред ним долина, Разноцветна, как картина, В ряд на ней деревьев цепь, А за ней песчана степь. «Ехать дале, иль вернуться, Или в сторону шатнуться?» — Думал молча Спиридон. Наконец решился он: Через степь, во что б ни стало, Переехать как попало, — И поставил на своем, Хоть устал с своим конем. Вот в долину он въезжает, Поскорей с коня слезает, Озирается вокруг. «Словно с кем-то я сам-друг, Чeй-то голос грустный слышу, Кто ж бы это был? — не вижу!» — Размышляет Спиридон. Тут опять долину он Обозрел и посредине Деревцо на той долине Одинокое узрел. Отдохнуть под ним он сел… Вдруг он слышит некий шепот И какой-то грустный ропот Прямо над ухом своим, — Стал он слушать, недвижим: «Витязь, будь великодушен, Добродетели послушен, Сохрани меня от бед! Здесь немил мне дневный свет! Я не дерево — девица, Баба старая Ягица Изувечила меня, А была свободна я: И спокойством наслаждалась, И любовью обольщалась, Женихом мне был Булат. Будешь мне и друг и брат, Если ты меня избавишь, Полюбить себя заставишь, — Победи скорей Ягу! Жить я дольше не могу
В этой тягостной неволе, Сил моих не хватит боле. Как Ягу ты победишь, Не сплошай тут как, смотри ж: У нее есть жезл волшебный, С виду он не велелепный, Но в нем сила такова, Что вновь буду я жива, Если им ко мне коснешься. С Змеем ты сперва столкнешься, С ним дерися из всех сил, Он становится уж хил, И хоть много люду губит, Да и сам Яги не любит». Тут умолкло деревцо. Спиридоново лицо Полным счастьем просияло: Уж охота забирала Поскорей сойтись с Змеем И с Ягицею потом. Вдруг летит и самый Змей, Ветра бурного быстрей; Спиридон свой меч хватает, Против Змея обращает, Змей помимо пролетел, Боком лишь его задел, Змей свирепо оглянулся И тотчас назад вернулся. Тут начался жаркий бой: Спиридон одной рукой Все удары отражает, А другою защищает От ударов он себя. Змей, свирепственно хрипя, То и знай его колотит. Долго битва происходит, Оба ранены давно, Кровь смешалася в одно, Но конец еще не близок, Спиридон пред Змеем низок: Змей ударит и назад Отлетает, супостат! Наконец случайно Змею Спиридон вцепился в шею, Крепко держится, а Змей Всё сильнее и сильней Отбивается — но тщетно! Спиридону лавр победный Улыбаться начинал; Змей последний дух собрал, Приподнялся и в минуту Полетел, к большому чуду! Спиридон на нем сидит, По башке его тузит, Не дает ему покоя, Он летит всё, громко воя, Наконец он долетел И к Яге на крышу сел; Ну вопить тут гласом зычным, От всегдашнего отличным, Так вот горло и дерет, Спиридон его всё бьет… А Яга на голос Змея Собралася поскорее, Помогать ему летит. «Плохо дело! — говорит Спиридон себе, — ведь с ними Мне не справиться с двоими, Ведь, пожалуй, цап-царап! Я и так уже ослаб, Надо этого спровадить, Да потом и с ведьмой ладить!» Тут принялся Змея он Колотить со всех сторон: То мечом его поколет, То зубами рвать изволит, А меж тем он всё глядит, Скоро ль рот Змей растворит. Дождался — и меч с размаху, Без печали и без страху, В горло Змею засадил, Там его поворотил. Змей грызет железо зубом, Но, в своем свирепстве глупом, Не находит ничего Для спасенья своего. Что за дело Спиридону До его смешного стону — Он не меньше озлился, Резать Змея принялся — Перерезал ему глотку, Допил бывшу в фляжке водку И слезать он с крыши стал, Тут Ягу он увидал, Со всех сил к нему летящу, Под собой земли не зрящу, «Ну (подумал он), еще Будет дело горячо, Будет много мне работы, Благо много и охоты!» Навострив свои рога, Мчится старая Яга: Поравнялась прежде с крышей, Поднялася после выше И пришла в великий страх: Мертвый Змей в ее глазах. «Ах ты, Змей мой Змеуланыч, Дорогой Иван Иваныч! Кто тебя так исказил, Буйны головы разбил? Друг души моей безмерный, Мой слуга нелицемерный, Мой кормилец, брат ты мой, Кто глумился над тобой?» — Так колдунья сожалела И на крышу сесть хотела; Спиридон ее схватил, В бок свирепо поразил. Оглянулася Ягица, Принялась кричать и злиться, Длинну палицу взяла, Бить героя начала: Раз ударила — герою Стало вовсе не до бою, Не упал чуть со всех ног; Но себя он перемог, С новой силой стал сражаться И, что долго прохлаждаться, Просто-запросто сказать — Стал Ягу он побеждать. Тут Яга свирепо взвыла, Пощадить ее просила. «Нет, пощады я не дам, Отошлю тебя к чертям!» Пуще тут Яга озлилась, Завертелась, закружилась И вскричала во гневу: «Пусть я больше не живу, Пусть ты жизнь мою погубишь, Тем царевны не искупишь!» — Головой тут потрясла И со злости умерла. Спиридон тут спохватился: На себя он сам сердился, Что не выведал о том Перед ведьминым концом, Где она царевну скрыла. Вспомнил он, что говорило Деревцо в долине той, Где вступил он с Змеем в бой; У Яги тот жезл сыскавши И его с собою взявши, Он отправился потом Обыскать колдуньин дом.