Вашего брата и друга
Дмитрия.
Поклонитесь Софье Патроновне[241]. Я бы написал еще, но могу вас уверить, мне положительно некогда.
Привет гг. Байло[242], Дореру[243] и Гениште. Мне очень жаль, что я не видел его перед нашим отъездом.
Поклон от меня всем. Засвидетельствуйте мое почтение г-же Дорер[244]. Со следующей почтой напишу г. Герке.]
3. С. В. ВЕНЕВИТИНОВОЙ[245]
<16—26 августа 1824. Новоживотинное>
Ma chere Sophie.
Votre petite lettre nous est parvenue pendant notre sejour a Voronege ou nous avons passe deux jours. Il ne fallait rien moins qu'une lettre de maman et de vous pour nous distraire d'un ennui mortel qui semble avoir choisi cette ville pour sa residence. Mais chaque chose a son tour. Je recommencerai donc mes petites relations en suivant l'ordre chronologique qui, comme vous le savez, sert a classer dans la memoire les epoques les plus remarquables de chaque histoire. La notre, je le sais, n'est pas des plus importantes mais comme elle a bien quelque interet pour vous, c'est assez pour que je vous en fasse un recit detaille. Je crois vous avoir deja dit que de Toula jusqu'ici nous avons eu un chemin superbe qui etait egaye par la vue de plusieurs petites villes toutes tres jolies et surtout tres joliment situees sur des montagnes. Plus nous approchions du terme de notre voyage et plus le pays etait beau. Enfin de nuit a la lueur des eclairs et au bruit du tonnerre qui grondait dans le lointain nous arrivons chez nous; la sonnette nous denonce. On nous reconnait et, par consequent, les portes s'ouvrent. Tout s'anime; nous seuls, oppresses par le sommeil et la fatigue, nous avalons un peu de pain noir et de miel, nous nous derobons a la multitude pour nous mettre entre deux draps. Je ne vous parlerai pas de tout ce que j'ai vu en songe, je ne le saurais meme, je vous dirai seulement ce que j'ai vu a mon reveiclass="underline" — un ciel couvert de nuages, une pluie battante, de loin quelques maisons et d'immenses jardins qui offraient l'aspect du desordre le plus accompli. Le tableau ne repondait guere a l'idee que j'avais conservee de cette campagne et soit que l'illusion ne fasse voir en beau tout ce que nous voyons en perspective, soit que les souvenirs de l'enfance portent toujours l'empreinte de la gaiete et de la joie, mais je n'ai plus retrouve qu'une ombre du passe. Les jardins sont convertis en des forets de cerisiers, de pommiers et de poiriers de toute espece; en un mot la nature y est toujours belle, elle seule a repondu a mon attente, mais on ne voit presque plus de traces de la main qui la cultive et, pour parler allegoriquement, l'art s'est endormi dans les bras de l'indolence. Un mot maintenant de ce que nous faisons. Nous ne sommes pas oisifs et en nous couchant avec les poules, nous nous levons avec les coqs. Des le matin nous montons en selle pour suivre le дрожки de Дан<ила> Ив<анович> soit dans les champs, soit dans les bois. Le matin nous avons longe le cours du Don pour aller a notre autre campagne. Mais je vous en parlerai la prochaine fois en prose ou en vers. Pour a present, adieu, je vous embrasse tendrement. Mes respects a M-r D'Horrer, mille choses a tous ceux, qui se souviennent de moi et surtout a M-lle-Sophie.
[Дорогая Софи.
Мы получили ваше коротенькое письмо во время нашего двухдневного пребывания в Воронеже. Только письма от maman и от вас могли рассеять смертельную скуку, по-видимому, свившую себе гнездо в этом городе. Но все в свое время. Итак, я начну мои описания в хронологическом порядке, который, как вы знаете, служит для классификации в нашей памяти наиболее замечательных эпох всякой истории. Знаю, — наша история не из важнейших, но так как для вас она не лишена известного интереса — этого достаточно, чтобы я описал вам ее со всеми подробностями. Кажется, я вам уже говорил, что дорога от Тулы до нашего имения[246] была просто великолепна и оживлена видом нескольких маленьких городков, очень хорошеньких и красиво расположенных на возвышенностях. Чем ближе мы были к цели нашего путешествия, тем красивее становилась местность. Наконец ночью, при свете молний и при отдаленных раскатах грома мы приезжаем домой. Колокольчик возвещает о нашем прибытии. Нас узнают и, конечно, двери открываются. Все оживает; мы одни, усталые, полусонные, наскоро проглатываем немного черного хлеба с медом, спешим удалиться от толпы, чтобы лечь. Не буду вам говорить о том, что я видел во сне, я даже не помню, что мне снилось, но расскажу, что, проснувшись, я увидел небо, покрытое тучами, проливной дождь, вдали — несколько домов и огромные сады в полнейшем беспорядке. Эта картина совсем не отвечала тому представлению, которое я составил себе об этой местности, оттого ли, что мечты заставляют нас видеть все отдаленное в розовом свете, оттого ли, что воспоминания детства носят на себе отпечаток радости и веселья, но я нашел здесь только тень прошлого[247]. Сады превратились в леса яблонь, вишневых и грушевых деревьев всяких сортов, одним словом, природа тут по-прежнему прекрасна, она одна оправдала мои ожидания, но совершенно не видно следов над нею работы и, говоря аллегорически, искусство заснуло в объятиях лени. Теперь одно слово о том, что мы делаем. Мы не тунеядцы, ложимся спать с курами, встаем с петухами. С самого утра садимся на лошадей, едем за дрожками Данилы Ивановича, то в поле, то в лес, Сегодня утром мы проехались по берегу Дона, посетили другое наше имение[248]. Но об этом я потолкую в следующий раз, в стихах или в прозе. Пока прощайте, целую вас нежно, Мой низкий поклон г. Дореру, привет всем тем, которые меня помнят, в особенности M-lle Софи[249].]
241
244
245
Автограф — в
Судя по словам: «Я вам уже говорил, что дорога от Тулы до нашего имения была <...> красива», — письмо написано позднее предыдущего, но как и оно — ранее письма от 26 августа, т. е. между 16—26 августа 1824 г.
247
248