Стихотворения. Проза

Ваш брат и друг Дмитрий

Засвидетельствуйте мое почтение г. Дореру, если он у вас. Скажите г. Герке, что его друзья шлют ему поклон с берегов Танаиса[272]. Лучшие пожелания всем, кто нас помнит.]

1825

9. H. И. ГРЕЧУ [273]

<Март — начало апреля 1825. Москва>

Милостивый государь, Ник<олай> Ив<анович>!

Честь имею препроводить к вам критику на разбор «Онегина». Если удостоите оную вашего одобрения, поместив в «Сыне отечества», то почту за удовольствие сообщить вам несколько замечаний о влиянии философии на поэзию[274].

В.

10. Г. Н. ОЛЕНИНУ [275]

1 мая 1825. Москва

Милостивый государь Григорий Никанорович!

По получении присланных вами записок и планов, я тотчас представил их сенаторам Озерову[276] и Малиновскому[277], и оба равно обещали мне обратить особенное внимание на ваше дело[278] и быть вашими ходатаями. Как они исполнят свое обещание? Их старания будут ли успешными? Это еще скрыто под завесою тайны; но вы можете быть уверены, что как скоро дело решится, по заседанию 8 мая, я не преминю вам о том дать знать в скорейшем времени.

Праздник у нас прошел в суетах. Мы ожидали П<ринца> Оранского и готовили для него выписки, переводы и пр. Я почти весь исписался. Наконец, он приехал, посетил наш Архив и присутствие его вознаградило нас за все труды. Он всех обворожил своею приветливостью, своими ласками. С тех пор шум не утихал в Москве. По утру раздается треск барабанов, вечером гремят музыканты. Вы не можете себе представить, сколько оранжевых лент, сколько померанцевых веточек торчит на дамских шляпках. По Кузнецкому мосту ежеминутно раздаются слова: a l'orange[279]. Мне кажется все мороженым на апельсинах, и сколько я ни развертывал конфетных бумажек, везде находил померанцевую корку. Это истинный, хоть не пиитический энтузиазм. Кроме этой эпизодической перемены в старой Москве ничего нет нового, все течет старым порядком: те же песни, те же сказки, так же поздно ложатся, так же поздно встают.

Я сам, я, имеющий честь к вам писать, пробыл вечера в Собрании до 3 часов и собираюсь то же самое повторить еще раза три на сей неделе. Сам удивляюсь, как все согласуется, я редко когда был так занят и никогда не был так рассеян. Вчера получил поручение утром сделать в кратчайший срок перевод для Принца, а совсем не намерен пропустить нынешнее гулянье. Вам известно, что 1 мая у нас встречают весну в Сокольничьем лесу, вероятно, гулянье будет преблестящее. — Мне стыдно этим кончить письмо свое. Вы подумаете, что я с нетерпением спешу на гулянье; но уверяю вас, что не эта причина заставляет меня положить перо. Теперь уже поздно, и я только что успею отдать письмо на почту. Извините, что я так мазал; все утро писал и принужден был спешить. Вы позвольте в другой раз подолее и на просторе побеседовать с вами.

Покорнейше прошу вас засвидетельствовать мое глубокое почитание всему вашему почтеннейшему семейству и принять уверение в истинном уважении и искренней дружбе вашего покорнейшего слуги и неизменного друга Дмитрия Веневитинова.

Все наши повторяют Вам то же.

272

Танаис — старое название Дона.

273

Автограф — в ГБЛ, ф. 48 (Веневитиновых), к. 55, ед. хр. 40. Приписано к списку «Разбора статьи о «Евгении Онегине». Впервые — изд. 1956 г., с. 251.

Датируется по времени окончания работы над статьей (см. прим. к «Разбору статьи о «Евгении Онегине»), т.е. мартом — началом апреля 1825 г.

Греч Николай Иванович (1787—1867) — писатель, журналист; редактор журнала «Сын отечества» с 1812 до 1839 г.; издатель (совместно с Булгариным) «Северной пчелы». В 1825 г. Веневитинов напечатал в «Сыне отечества» три крупные статьи: «Разбор статьи о «Евгении Онегине», «Разбор рассуждения г. Мерзлякова», «Ответ г. Полевому». Однако отношения у него с Гречем так и не сложились: свою неприязнь к Булгарину Веневитинов, видимо, переносил и на Греча.

274

...сообщить вам несколько замечаний о влиянии философии на поэзию. — Судя по всему, Веневитиновым была задумана статья, в которой он хотел теоретически обосновать отношение поэтов-любомудров к философской поэзии. Действительно, в самом тексте «Разбора статьи о «Евгении Онегине», как и в других статьях этого периода, при требовании «одной основной мысли» в рассуждениях, т. е. концепции, есть немало положений, восходящих к представлению о единстве философской мысли и поэтического созерцания. Подтверждается предположение о статье и письмами Веневитинова. Так, в письме Кошелеву от 12 июня 1825 г. поэт сообщает, что вместе со статьей «против Мерзлякова» («Разбор рассуждения г. Мерзлякова») он работает и над какой-то другой, которая «еще не спела». В письме к Кошелеву от конца июля 1825 г., рассуждая о философии и поэзии, Веневитинов пишет: «эти разбросанные мысли... займут большое место в моей статье о влиянии философии <на поэзию>». Статья эта или не была написана, или не дошла до нас, но сам факт существования ее замысла, еще не отмеченный в литературе о Веневитинове, — знаменателен, ибо дополняет наше представление об исканиях Веневитинова в области создания философской поэзии.

275

Автограф — в ГПБ, архив Олениных, д. 845. Публикуется впервые.

Оленин Григорий Николаевич (1797—1843) — дальний родственник Веневитиновых. В 18 лет поступил на военную службу. В 1823 г. женился на своей однофамилице, старшей дочери А. Н. Оленина, Варваре Алексеевне. По ее свидетельству, Г. Н. Оленина «очень любил Пушкин» (см.: ЛН, т. 58, с. 482—484).

276

Озеров — По-видимому, имеется в виду Петр Иванович Озеров (1778—1843) — член Государственного Совета, первоприсутствующий сенатор в общем собрании Московских департаментов правительствующего Сената.

277

Малиновский Алексей Федорович (1762—1840) — историк, археограф, писатель, переводчик. С 1814 г. до конца жизни — начальник Московского архива министерства иностранных дел.

278

...на ваше дело... — О каком «деле» идет речь, не известно.

279

Апельсин (фр.).