О Веневитинове вспоминают и о нем пишут самые замечательные представители русской литературы и русской общественной мысли XIX в. — и среди них Герцен и Чернышевский, Станкевич и Бакунин.
А. И. Герцен особенно высоко оценил в Веневитинове его свободолюбивый пафос и внутреннюю близость его поэзии и его личности к идеям декабристов: «14(26) декабря слишком резко отделило прошлое, чтобы литература, которая предшествовала этому событию, могла продолжаться. Назавтра после этого великого дня еще мог появиться Веневитинов, юноша, полный мечтаний и идей 1825 года. Отчаяние, как и боль после ранения, наступает не сразу. Но, едва успев промолвить несколько благородных слов, он увял, словно южный цветок, убитый леденящим дыханием Балтики...»[648].
На другую сторону дарования и личности Веневитинова указывал Н. В. Станкевич в письме к Т. Н. Грановскому от 27—30 августа 1838 г.: «У Веневитинова было художнически-рефлективное направление в роде Гете, и я думаю, что оно кончилось бы философией»[649].
Чрезвычайно высокую оценку литературному наследию и творческим возможностям Веневитинова дал Н. Г. Чернышевский: «Мы слишком хорошо можем знать, — писал он, — что ранняя смерть отняла у нас великого поэта, который дал бы новое и самое благотворное направление нашей поэзии»[650].
Поэтическое наследие Веневитинова вызывало, однако, не только исторический и историко-литературный интерес. Стихи Веневитинова способны были живо волновать читателя, воздействовать на читателя самым непосредственным образом. Свидетельством тому является признание молодого Михаила Бакунина. Будучи офицером, Бакунин писал отцу о том впечатлении, которое произвело на него чтение стихов Веневитинова: «Я никогда не забуду одной ночи, проведенной мною в лагерях. Все вокруг меня сияло, все было тихо; луна освещала все дальное пространство, покрытое лагерем. Я с одним из товарищей своих, с которым мы занимали одну палатку, стал читать стихи покойного Веневитинова. Эта чудная ночь, это небо, покрытое звездами, трепетный и таинственный блеск луны и стихи этого высокого благородного поэта потрясли меня совершенно»[651].
А много лет спустя, уже в XX в. на вопрос, под влиянием какого писателя было создано первое произведение, И. А. Бунин ответил: «Начал стихами — писал под влиянием Пушкина, Веневитинова»[652].
В XX в. не только не ослабевает интерес к поэзии Веневитинова, но в некоторых отношениях еще усиливается. Возрастает интерес к Веневитинову в плане научном и исследовательском, значительно увеличивается также количество изданий его произведений. Особенно заметным это становится после 1917 г., в советскую эпоху.
Среди собраний сочинений Веневитинова, подготовленных в советское время, большую научную ценность представляют издания 1934, 1937 и 1940 гг. Первое из названных собраний сочинений было подготовлено Б. В. Смиренским и являлось самым полным и обширным из всех изданий, вышедших к этому времени. Помимо стихов и прозы, оно включало переписку Веневитинова. В дополнениях был приведен свод биографических и мемуарных материалов[653].
Вступительная статья к этому изданию была написана Д. Д. Благим. Ее научное значение — в переосмыслении того места, которое занимает Веневитинов в истории русской литературы и русской общественной мысли. В дореволюционном литературоведении существовала довольно прочная традиция изображать Веневитинова отрешенным от реальной жизни идеалистом, мечтателем, поэтом, чуждым житейских волнений. Именно таким он выглядит в очерке Н. Котляревского, пользовавшемся достаточно широкой известностью[654].
Д. Д. Благой, опираясь на высказывания о Веневитинове Герцена и Чернышевского, а также на большой исторический, биографический и собственно литературный материал, доказал односторонность и ошибочность точки зрения Котляревского, раскрыв при этом общественную направленность литературной деятельности Веневитинова и ее связь со свободолюбивыми идеями своего времени.
Издание 1937 г. было подготовлено М. Аронсоном и И. Сергиевским, 1940 г. — В. Л. Комаровичем[655]. И сами эти собрания сочинений, и их составители и комментаторы, имена которых хорошо известны в науке, внесли значительный вклад в дело изучения творческого наследия Веневитинова. Большой вклад в изучение поэзии и личности Веневитинова внесли также Л. Я. Гинзбург, Н. И. Мордовченко, В. В. Стратен, а в самое последнее время — И. И. Грибушин, Л. Д. Тартаковская и др. Благодаря исследованиям этих ученых многое в поэзии Веневитинова и в нем самом стало для читателя понятнее, ближе, дороже. Несомненный читательский интерес к Веневитинову неотделим от научного интереса, а появление в нашей науке все новых и новых работ о нем свидетельствует, в частности, и о том, как нужна его поэзия современному читателю.
650
Чернышевский
654
См.:
655