18. К своей Музе, чтобы она радушно приняла епископа Вормсского[236]
Ну-ка, Муза, поспеши в мое жилище!
Ибо гость грядет ко мне, кто вангионов
Пастырь, и со мною, милый, проведет все ночь средь песен.
Пусть твой лик ему предстанет, Муза, в книгах!
Кто смотреть на лик твой сможет воссиявший,
У кого чело, все помнят, Гипокреною омыто?[237]
Плектры мудрые тебе сливают вместе
Песни Лация струнами с песней греков;[238]
Ты, мой пастырь безупречный, в тех занятиях ученей!
10 А мои струне простой созвучны песни;[239]
Коль, богиня, чистой их омоешь влагой,
То они тогда дадут мне нектара глоток желанный.
19. К Иоанну Мельберию из Бамберга, знатоку всякого рода магии[240]
Ян, кого родил древний Бамберг, бывший
Кесарей давно местопребываньем
Почестями полн, где Регнез впадает
В Майн глубиною,
Вилла там была для колонов славных,
И ее давно повелитель Рима
Кесарь Генрих[241] сам преукрасил, поднял,
Всюду прославил.
Предками тебе здесь оставлен прежде
10 Отческий надел с очагом в расцвете,
Где с тобой не раз мы пиры вкушали
Полною чашей.
Среди тех пиров ты пытаешь, — могут
Магии труды наши двигать души,
Могут ли тела превращать в другие
С членами вместе.
Вопрошаешь ты, — мог бы знак священный
Рану затянуть от мечей кровавых,
И кого числом разрешит иль словом
20 Более сильный.
Вопрошаешь ты, могут ли заклятья
Нашими владеть исподволь умами
И, коль вызван, дух на призывы наши
К нам снизойдет ли.
Сообщаешь ты, что небесный мог бы
Сделать луч, и что смесь вещей подземных
И еще от всех что сокрыто бродит
В мире незримо.
Ты, ученый, мне на примерах речи
30 Объясняешь, взяв их из книг оккультных,
И растет твоя у селян повсюду
Громкая слава.
Говорят они, — есть у них воровки
Молока и есть, кто прервут зачатье
И болезнь нашлют, и испортят члены
Милым супругам.
Тайные один метко мечет стрелы,
Поражая все, что ни пожелает,
В воздухе одна на козле свирепом,
40 Мчится в полете.
Эта льдом сковать может рек теченье,
Грозные призвать Громовержца молньи,
Тот в кристалле все видит, что повсюду
В мире случилось.
Остроумно ты говоришь об этом,
Ян, к металлам труд прилагаешь желтым,
Чтобы дал тебе, сотворивши, злато
Сын Атлантиды.[242]
Эти все слова я считаю правдой,
50 Ты когда меня убедил воочью,
Я молю, чтоб ты не связал пред этим
Взор мой обманом.[243]
20. К Георгию Херебарду, аугсбургскому гражданину, философу[244]
вернуться
Ода на случай и предусматривающая, конечно, вознаграждение поэта. Епископ Вормсский — Иоганн фон Дальберг — см. выше, Од. III, 1.
вернуться
Песни Лация... с песней греков... — Латинские и греческие стихи.
вернуться
...простой... песни... — Для стихов на латинском языке это означает, по-видимому, непосредственность впечатлений, известную импрессионистичность поэзии Цельтиса.
вернуться
Иоганн Мельбер, известный более под именем Фаринатор (в данном случае имя не гуманистическое, а идущее от традиций монастыря), монах-кармелит из Вены, любитель-ботаник, некоторое время проживавший в Бамберге, издал в 1477 г. в Аугсбурге средневековую рукопись «Magnum lumen animae» — сборник «экземпла», т. е. благочестивых примеров для использования в проповедях. Его увлечения оккультными науками вплоть до изготовления золота, вызова духов и т. д. — оборотная сторона гуманистической культуры с ее верой в силу человеческого ума.
вернуться
Кесарь Генрих. — Император Генрих II, учредивший в 1007 г. Бамбергское епископство и основавший знаменитый собор.
вернуться
Сын Атлантиды (т. е. дочери Атланта, Майи). — Гермес-Меркурий; наряду с другими его функциями — бог сокровенных знаний и магии. Средневековые алхимики считали его источником своей науки.
вернуться
...не связал... взор... обманом... — Здесь видна некоторая настороженность поэта в отношении оккультных наук.
вернуться
Георг Херварт из Биттенфельда, гуманист и доктор права, друг аугсбургского гуманиста и канцлера Конрада Пейтингера, принадлежал к богатой купеческой семье, был членом аугсбургского гуманистического содружества; как эрудированного и пытливого гуманиста характеризует его и Цельтис в этой оде. Год рождения неизвестен, умер в один год с Цельтисом — в 1508 г.