О, Русь – великий звездочет!Как звезд не свергнуть с высоты,Так век неслышно протечет,Не тронув этой красоты,
Как будто древний этот видРаз навсегда запечатленВ душе, которая хранитВсю красоту былых времен…
<1966>
Над вечным покоем
Рукой раздвинув темные кусты,Я не нашел и запаха малины,Но я нашел могильные кресты,Когда ушел в малинник за овины…
Там фантастично тихо в темноте,Там одиноко, боязно и сыро,Там и ромашки будто бы не те —Как существа уже иного мира.
И так в тумане омутной водыСтояло тихо кладбище глухое,Таким все было смертным и святым,Что до конца не будет мне покоя.
И эту грусть, и святость прежних летЯ так любил во мгле родного края,Что я хотел упасть и умеретьИ обнимать ромашки, умирая…
Пускай меня за тысячу земельУносит жизнь! Пускай меня проноситПо всей земле надежда и метель,Какую кто-то больше не выносит!
Когда ж почую близость похорон,Приду сюда, где белые ромашки,Где каждый смертный свято погребенВ такой же белой горестной рубашке…
<1966>
В лесу
1
В лесу, под соснами,На светлых вырубкахВсе мысли слезныеСто раз я выругал.А ну поближе-ка иди к сосне!Ах, сколько рыжиков!Ну как во сне…Я счастлив, родина, —Грибов не счесть.
Но есть смородина, малина есть.И сыплет листья лес,Как деньги медные, —Спасибо, край чудес!Но мы не бедные…А чем утешены, что лес покинулиВсе черти, лешиеИ все кикиморы?..
2
Ах, вот – колодина!Я плакал здесь.
От счастья, родина.Ведь счастье есть.И счастье дикое,И счастье скромное,И есть великое,Ну, пусть – огромное.Спасибо, родина, что счастье есть…
3
А вот болотина.Звериный лес.И снова узкие дороги скрещены, —О эти русскиеРаспутья вещие!Взгляну на ворона —И в тот же мигПойду не в сторону, а напрямик…Я счастлив, родина.Спасибо, родина.Всех ягод лучше – красная смородина…
1967
Седьмые сутки дождь не умолкает…
Седьмые сутки дождь не умолкает.И некому его остановить.Все чаще мысль угрюмая мелькает,Что всю деревню может затопить.Плывут стога. Крутясь, несутся доски.И погрузились медленно на дноНа берегу забытые повозки,И потонуло черное гумно.И реками становятся дороги,Озера превращаются в моря,И ломится вода через пороги,Семейные срывая якоря…
Неделю льет. Вторую льет… КартинаТакая – мы не видели грустней!Безжизненная водная равнина,И небо беспросветное над ней.На кладбище затоплены могилы,Видны еще оградные столбы,Ворочаются, словно крокодилы,Меж зарослей затопленных гробы,Ломаются, всплывая, и в потемкиПод резким неслабеющим дождемУносятся ужасные обломкиИ долго вспоминаются потом…
Холмы и рощи стали островами.И счастье, что деревни на холмах.И мужики, качая головами,Перекликались редкими словами,Когда на лодках двигались впотьмах,И на детей покрикивали строго,Спасали скот, спасали каждый домИ глухо говорили: – Слава богу!Слабеет дождь… вот-вот… еще немного…И все пойдет обычным чередом.
<1966>
Жара
Всезнающей, вещей старухеИ той не уйти от жары.И с ревом проносятся мухи,И с визгом снуют комары,И жадные липнут букашки,И лютые оводы жгут, —И жалобно плачут барашки,И лошади, топая, ржут.И что-то творится с громилой,С быком племенным! И взгляни —С какою-то дьявольской силойВсе вынесут люди одни!Все строят они и корежат,Повсюду их сила и власть.Когда и жара изнеможет,Гуляют еще, веселясь!..
<1966>
Уединившись за оконцем…
Уединившись за оконцем,Я с головой ушел в труды!В окно закатывалось солнце,И влагой веяли пруды…
Как жизнь полна! Иду в рубашке,А ветер дышит все живей,Журчит вода, цветут ромашки,На них ложится тень ветвей.
И так легки былые годы,Как будто лебеди вдалиНа наши пастбища и водыЛетят со всех сторон земли!..
И снова в чистое оконцеПокоить скромные трудыКо мне закатывалось солнце,И влагой веяли пруды…