— Проходите, Степан Семенович!
Дверь открылась бесшумно. Стив вошел внутрь.
— Владимир Сергеевич!
Они поздоровались. Владимир Сергеевич был крупным плечистым мужчиной средних лет. Стиву бросилось в глаза, что нос у него явно был когда-то переломан.
— Моя фамилия Сорокин. Полковник.
«На советского полковника явно похож. На полковника Белой армии — навряд ли. Хотя, тем, которых я еще застал, лет было побольше».
Сорокин жестом пригласил его следовать внутрь.
— Чтобы не было недомолвок, — заметил он на ходу,- в КГБ я никогда не служил. На данную должность попал по военной линии.
— Мне все равно,- равнодушно ответил Стив. — Дело, по которому я пришел, с ГБ не связано. А того дела, которому служил КГБ, больше нет. Вы Михаила давно знаете?
— Хотите чаю? Садитесь! Михаила? Я его знаю по Кавказу. Славный парень, только рисковый очень. Мне его не раз выручать приходилось. И вас, Степан Семенович, я заочно знаю... Правда, по другим каналам.
Они сидели за большим обеденным столом, на котором стоял чайник и чашки. Квартира отличалась простотой, но была более опрятной, чем бандитский «дом свиданий».
— Владимир Сергеевич, вы здесь живете?
Сорокин пожал плечами и покачал головой.
— Степан Семенович, как вы думаете, стал бы кадровый офицер ФСБ приглашать к себе домой первого встречного? Это квартира друзей моих друзей. Снята ненадолго. Правда, это становится недешевым удовольствием, не то что в прежние времена. Вам район понравился? До революции Карповка была мелкой грязной речушкой. А при советах в гранит одели. Так что какая-то польза от Советской власти была. Не говоря про золото Магадана.
Стив криво улыбнулся.
— Мне один знакомый старик рассказывал. Он в шестидесятых годах на Новой Земле служил. Почту им с самолетов сбрасывали. И был у них в части один настырный замполит. Как тюк с почтой сбросят, он первым к грузу бежал и один, на лютом морозе, солдатские письма перлюстрировал. Ну, солдаты его за это, конечно, нежно любили.
Стив отхлебнул из чашки.
— А один раз побежал на перлюстрацию и пропал. Солдаты подождали, подождали и пошли искать. Нашли — замполита белый медведь доедал! Ну, они схватили карабины и пристрелили этого медведя. Протокол составили. Потом «поминки» радостные справили. И, по пьяни, отправили шкуру медведя вдове замполита! С сопроводительным письмом. Потом протрезвели и начали раскаиваться — обидели бедную вдову! Как вдруг получают от вдовы письмо с благодарностью! «Наконец-то, благодаря вам, ребята, от моего суки-мужа хоть один подарок пришел»! Так что была польза от советской власти, это точно... А от белых медведей — еще больше!
Сорокин от смеха чуть не подавился чаем.
— Да, Степан Семенович, вы — опасный человек! Хотя на белого медведя и не похожи.
Он разгладил серый костюм.
— Думаю, вы ко мне пришли не для того, чтобы про белых медведей и замполитов рассказывать. Так в чем дело?
Стив допил свой чай и обстоятельно рассказал Сорокину про свой приезд, про остров и про вынужденный визит к Зацепину. Сорокин молчал.
— Это все?
Стив никак не мог определить его отношения к изложенному.
— Пока все. Но Зацепин обещал продолжение. Всеволожский к властям обращаться не хочет. Я-то все равно уеду. Но Дашу жалко. И Митрича.
Сорокин помолчал, потом улыбнулся.
— А кого больше?
Стив удивился.
— Что — больше?
— Кого больше жалеете — Дашу или Митрича?
Стив покраснел.
— Обоих жалко. Просто Даша моложе, ей еще жить и жить.
Сорокин вздохнул.
— Все жить хотят. Всеволожский тоже. И Зацепин со своими братками. И жить хотят неплохо. Степан Семенович, а зачем вам все это? Острова с акулами, чьи-то разборки? Вам что, в Англии своих забот с фабрикой не хватает?
Стив поморщился.
— Фабрика моя, заботы — тоже. Но мне бандиты не угрожают.
Сорокин поднял указательный палец.
— Именно! Потому что вы английские законы соблюдаете и налоги платите. А Питер город особенный. И законы здесь свои.
— Вы что, хотите сказать, что Всеволожский не уплатил налоги?
Сорокин поднял ничего не выражающие глаза. Ничего не сказал и молча взял из шкафа за спиной толстую папку без названия. Порылся в ней и сказал:
— За прошлый год все налоги уплачены, у налоговой никаких претензий.
Стив усмехнулся.
— Значит, вы в курсе? А какой у Всеволожского был доход? От креветок и ... чего там еще?
Сорокин не изменил выражения лица.
— Ну, не от акул же... Значит, от продажи креветок Всеволожский выручил в сентябре две с половиной тысячи долларов с мелочью. Неплохой доход.