— Возраст… Я пиво закажу, если не возражаете.
Подошел официант. Никанор Павлович проговорил заказ с безукоризненным берлинским акцентом.
— На улице уже не сядешь: похолодало. Степан Семенович, вы когда уезжаете?
Степан удивился вопросу.
— Ну, выпроваживать меня не надо… Может, еще следователь вызовет.
Принесли пиво. Никанор Павлович отхлебнул сразу полстакана, вытер губы салфеткой и поставил стакан на место.
— По-немецки стакан пива нужно выпивать в три глотка. Так лучше вкус чувствуется. Вроде бы… Следователь вызовет, говорите? Вас троих он навряд ли вызовет.
Все трое удивились. Стив недоуменно спросил.
— Почему вы так уверены?
Старик улыбнулся.
— Потому, что мне следователь так сказал. С вами все ясно. С этим азербайджанцем немцам неясно многое. Ясно только, что долго с ним возиться они не хотят. А Россия не спешит требовать его выдачи. В местной тюрьме такие неплохо устраиваются… А сейчас следствие таскает меня на допросы каждый день. Я ведь сознался, что это я его подстрелил, пистолет мой в деле фигурирует, арестованный тоже на мою вину указывает, хотя, не видел, подлец, ничего!
Никанор Павлович сделал второй глоток.
— Следователь все интересовался, откуда взялся пистолет странной системы, из которого был застрелен Кириленко? Ну, я сказал, что у бандита два было. Вероятно.
Ребята дружно хмыкнули. Никанор Павлович тоже криво улыбнулся.
— Да, придется вам, Степан, новый искать…
Стив обеспокоено спросил:
— Никанор Павлович, вам ничего не грозит?
Старик допил пиво последним глотком.
— А что мне может грозить? Старик подстрелил мафиози из законного пистолета? Будут подробности до тоски выяснять и все. Мне это знакомо. Хотя, и по другим делам…
Сипович посмотрел в окно. Очередные туристы, ежась на ветру, оглядывали Французский собор снаружи. Сипович поправил очки.
— Следователь почему-то решил, что я знал эту девицу. Как ее, Кэролайн? Водил меня ее труп опознавать. Да… А я ее и не видел никогда. А все-таки зря я этого мафиози в плечо…
Все охнули. Стив удивленно заметил.
— Никанор Павлович, если бы не вы… Он бы нас, как этого Кириленко. Вы нас спасли! И стреляете отлично.
Сипович протестующее помахал перед собой ладонью.
— Я не об этом! Я же не знал ничего. На месте ориентироваться пришлось. Мафиози подлечат, «братки» ему хороших адвокатов найдут. И выйдет на свободу. Максимум, лет через шесть, а то и раньше. Стреляю я неплохо, мог бы и не в плечо — его макушка как раз в прицеле была. Н-да…
Стив понимающе хмыкнул.
— Нельзя так, Никанор Павлович! Вы же не Фани Каплан, а Мамедов — не Ленин… Спасибо вам за ваш своевременный выстрел!
— Не за что… Навыки не растерял. И «вальтер» этот со мной давно. С пятидесятых. Все-таки, в голову надо было…. Собираетесь разъезжаться?
Михаил ответил первым.
— Да, меня, вроде, таскать по допросам больше не собираются. В Москве работа ждет. Начальник не будет возражать?
Он насмешливо взглянул на Стива. Тот косо улыбнулся.
— Не оставлять же Москву без тебя! Езжай. Мы тоже скоро отчалим.
Сергей спросил:
— Опять поездом?
Стив помотал головой.
— Нет, полетим. Смысла нет — поездом ехать. Везти больше нечего. Интересно, что Мамедов расскажет про «грача»?
Все невольно рассмеялись.
О стекло кафе решительно ударил порыв ветра. Он будто рвался внутрь и протестовал, что его не хотят пускать. Стив поставил на стол допитую чашку кофе.
— В Англии, когда я буду вспоминать Берлин, первое, что я вспомню, будет этот беспардонный ветер. Многое другое мне вспоминать не захочется.
Сипович понимающе закивал.
— Да, в Берлине часто бывает ветрено… О чем я только что думал?
Он снял очки и что-то вспоминал.
— Ах, да, про армию Власова! Этот конвой. Автомобили, которые серебро из Белграда везли.
Стив заинтересованно взглянул на старика.
— Все секретно было, но я с одним из шоферов разговорился. Он соскучился по русским.
Старик надел очки.
— На юге Германии расположен небольшой городок Мюнзинген. Там стояла первая дивизия РОА. Шофер сказал, что они направлялись именно туда. Вот и все.
Сергей подал голос.
— Навряд ли деньги остались там. Первая дивизия ведь до Праги дошла? Там она и кончилась. Куда делось золото Власова? То есть серебро, золото с оккупированных территорий, пожертвования… Ну, этого я знать не могу.
Никанор Павлович вздохнул.
— Пора мне. Больше я ничего сообщить не смогу. Рад был, если смог хоть чем-нибудь помочь…