Стива завели в полутемную комнату и оставили одного. Поначалу он удивился — почему? Стол под зеленым сукном, телефон, стопка бумаг. Кабинет. На одной стене — портрет Ленина, на другой — карта СССР. «С точки зрения типографского исполнения, моя карта в квартире на Кингс-роуд значительно точнее».
Боковая дверь открылась без шума, и прямо перед Стивом выросла грузная фигура. Лица вошедшего не было видно — он стоял спиной к окну.
«Психологический эффект — для страха».
— Ничего подобного, Степан Семенович, — произнес «силуэт», как бы отвечая на мысли Стива. Никаких ламп в лицо и прочих трюков. Мы ведь не на допрос вас вызвали, а на разговор. А свет включим, вот только...
Он подошел к окну и задернул занавески. Щелкнул выключатель. Перед Стивом стоял крупный пожилой мужчина в штатском. Двойной подбородок. Приличный пиджак, явно несоветского происхождения, растянулся спереди под напором солидного живота. Блиноподобное добродушное лицо, залысины, коротко стриженые седые волосы. Выражение глаз тоже не обещало ничего коварного, единственное несоответствие с типом «доброго дядюшки» — тонкие, бледные губы.
— Покровский, — представился хозяин кабинета, — Сергей Иванович.
Он медленно устроился за столом, отодвинул в сторону стопку бумаг, зачем-то приподнял и сразу же опустил телефонную трубку и жестом указал Стиву на стул напротив.
— Так что, решили на историческую родину съездить? Отчего же нет, мы гостям рады. Рады, рады. Вы ведь в первый раз в России?
— В первый, — Стив достал из кармана пачку сигарет. «А руки дрожат, проклятые, не дай Бог, заметит!»
— Да вы курите, курите! И меня можете угостить. Ого — «Самсонофф»! Можно сказать — собственного изготовления...
Сергей Иванович нарочито громко крякнул и втиснул сигарету в свой узкий рот.
— Наслышаны о вас.
Покровский выпустил дым через ноздри.
— Ждали, — добавил он, когда его дымный «хобот» растаял в воздухе.
— Гостеприимства у вас не отнять, — Стиву курить расхотелось. Спасибо, что носки позволили надеть.
— Такое время, Степан Семенович, такое время! И работа тоже — нервная.
Стив косо взглянул на карту.
— Интересуетесь? А нам все это вместе держать приходится. Чтобы не развалилось, — Покровский взял со стола коричневую линейку и подошел к стене. — Прибалтика. — Линейка хлопнула по краю Моондзундских островов. — Спешат они со своими декларациями. Последнее слово еще не сказано. Белоруссию я не считаю, но с Украиной — сложнее... Кавказ, — линейка сползла к нижнему краю карты, — здесь уже второй Ливан. А Средняя Азия, Тува, Якутия?
Линейка забегала быстрее:
— Империя гибнет, Семен Степанович! Кто ее спасать будет — демократы столичные? Это — пострашнее, когда смута в центре завелась... А под шумок соседи наглеют. Что японцы надумали, вы уже слышали? — Импровизированная указка Покровского очертила полукруг и постучала по Курильским островам. — Раньше Южные Курилы были у них дипломатическим припевом, но сегодня он становится все громче. Собаки чуют, когда слон ослабел — каждая кусок урвать норовит.
Стив вперился взглядом в контуры ближайшего к Хоккайдо острова и вздрогнул. Неожиданно все стало на свои места.
— Такое уже случалось, — Покровский вернулся к столу, — в Гражданскую. Ничего, утряслось. И сейчас утрясется, дайте время. Так вы зачем к Завьяловой приезжали? Пожалели бы старушку, к чему ей после всего пережитого лишняя нервотрепка?
Переход от геополитики к Завьяловой был рассчитан неплохо, но только что сделанное Стивом открытие придало ему уверенности.
— Навестить хотел. В лес сходить. За морошкой. В Англии, Сергей Иванович, она не растет.
— Зато в Сибири ее — завались!
Покровский залился хлюпающим смехом и так же внезапно посерьезнел.
— Ну, почему же сыну эмигранта не навестить сестру погибшего на чужбине геолога? Можно, мы такие контакты даже приветствуем — валюта государству нужна. И эмигранты тоже русские люди... Вот только, — Покровский сделал паузу, — если к нам приезжает сын агента японской разведки, мы начинаем проявлять бдительность. Папаше японский генерал именной револьвер подарил, а сынок к нам через границу еще пару лет назад курьеров с антисоветской литературой засылал!
Стив не удержался и закурил.
— Что, думаете — не знали? Вычислили мы вас, Степан, вычислили. Да и не все пойманные хорошо на допросах держались. Ладно — дело прошлое, литература — это сегодня можно. Мы в своей прессе еще и не такое печатаем — жуть берет, куда там эмигрантам! Но с критикой наших собственных недостатков мы теперь сами справимся, без вашей помощи... Так что вам известно о Завьялове?