Всеволожский поднялся.
— Да куда вы на ночь глядя? — забеспокоилась гостеприимная тетя Нора. — У нас достаточно комнат для гостей.
— Спасибо, но извините! — Всеволожский поднялся. — Мне через час уже нужно быть на пароме. С утра — в Париж. Потом — на самолет и в Питер. Дочь ждет. Спасибо за приятный вечер!
— Ростислав Андреевич! Вы меня на свой остров приглашали. А что, если я возьму и приеду?
Всеволожский просиял.
— Милости просим! Все покажу, все расскажу. Места для всех хватит. Только запишите номер моего мобильного телефона — на острове другой связи нет. И приезжайте лучше весной или летом. Сейчас там льды, снег и ветер...
Стив записал координаты гостя. Ворота со скрипом разъехались в разные стороны. Всеволожский бибикнул на прощанье, белый «Пассат» исчез за поворотом.
Тетя Нора вздохнула.
— Интересный гость. Ладога... Как-то все это нереально. Как в сказке. Тебе не кажется, Степан?
* * *
Стив всаживал в пулеуловитель пулю за пулей. Обойма кончилась. Он перезарядил пистолет. «Глок» был послушный — за полчаса, ни одной осечки. «Надо будет обязательно прихватить его с собой. Только как»?
Рассказ гостя все не шел у него из головы.
«Может быть это и есть выход — «Свой остров на Ладоге»? Холодно, ветрено и мухи не кусают. А комары? Надо будет проверить. Но где разместить фабрику»?
Две обоймы кончились. Он понял, что мыслей от стрельбы не прибавляется, и вышел на улицу. «Англия, Англия... Сплошная Англия. Логично. Англия и есть.Пора менять. Ладно, не будем забегать вперед. Еще вопрос — кому нужны в России мои сигареты»? Стив зло выбросил докуренную до половины сигарету.
— Степан! Прекрати бросать окурки в саду! Неужто пепельниц мало? В саду я тебе консервную банку поставила.
— Простите, тетя Нора! Больше не буду. И фабрику закрою, чтоб не соблазняла.
— А рабочих куда денешь? На улицу? Большевиков на тебя не хватает. Тоска у него...
Новый гость подкрался неслышно.
— Кого здесь большевиками пугают? Казачков на подмогу не вызывали?
— Мишка! Ты когда приехал? Вот не ожидал так быстро! Ты голоден?
Михаил не изменился — худой, бесшабашный, в неизменной кожаной куртке. Разве что глаза чуть погрустнели. На плече висела поношенная дорожная сумка, — очевидно, весь его багаж.
— Здрасте, тетя Нора!
— Здравствуй, здравствуй, гость запоздавший! Наконец-то! А то хозяин все дурью мается. То фабрику закрывать хочет, то остров на Ладоге ему мерещится... Проголодался с дороги? Там еще курица в вине осталась...
— Да вы что, сговорились? Я на пароме наелся. Кофейку попью — и хватит.
Михаил шлепнулся на стул на веранде. Сумку бросил рядом. Тетя Нора пошла ставить кофе. Степан расположился напротив.
— Ну, как Москва?
— Стоит...- Михаил поморщился. — В прессе — упадок. Времена передряг кончились. Война в Чечне тоже затихла. Разговоры в редакциях разных изданий — только о деньгах: «Скоро выборы в Мухосранске — может денег от разных групп подкинут»! Все равно — от каких. Лишь бы платили. Журналистика становится не второй, а первой древнейшей профессией. Кто платит — того и любим. Без ума. Пока деньги не кончатся. Тиражи завышают все. Врут тоже все. Цены на недвижимость рванули в облака. Стоит грязная старая «хрущевка», а квартиры в ней сдаются по цене парижских. Только это все равно не Париж! Местный дворник подтвердит. А грязь кругом — чисто советская. У вас тут глазом отдыхаю.
— Ну, здесь свои проблемы... С Парижем не сравнивай — там мусор из полиэтиленовых пакетов прямо на улицу вываливается, а тротуар собачьим дерьмом будто покрашен — прохожие размазали.
Стив вкратце рассказал о планах с фабрикой.
— Понятно. Ты считаешь, что в современной России твои сигареты будут нужнее, чем в Англии?
Стив вздохнул.
— Я ничего не считаю. Я думаю. Разговор со Всеволожским не идет у меня из головы. Человек переехал в Россию, купил остров. Может быть это и есть «великая русская мечта»? Не знаю... Если не хочешь есть, может постреляем?
Мишка засмеялся.
— Хороший переход! «Я растерян. Давай постреляем»! Я уже настрелялся по работе. Вот тетя Нора кофе принесла, лучше его попью. Так ты чего меня вызывал? Тоже хочешь остров на Ладоге?
— Может быть, может быть...Вот у Всеволожского получилось. Хочу посмотреть, как это все выглядит. Фабрику придется все равно закрывать. Хочу съездить на разведку. Поедешь со мной? В июне, когда лед сойдет.
Михаил пожал плечами.
— Как сегодня рассуждают журналисты? «Заплатишь — поеду». Шучу, не обращай внимания.