Я обрабатывала раны Сэба, когда демон очнулся.
– Ты похожа на весенний цветок и так же пахнешь.
Нет! Он был без чувств и не мог знать о моём неуместном любопытстве. Или мог? Я обернулась. В его чёрных, как ночь, глазах светились озорные искорки. Король не был ни смущён, ни разгневан. «Не знает!» ― я перевела дух. Если бы со мной поступили подобным образом, то сначала я бы сгорела от стыда, а потом убила бы любого созерцателя собственными руками.
– Подойди, девушка, и сядь рядом. Я ещё очень слаб.
Чувствуя себя сомнамбулой, я послушно уселась на краешек кровати, загипнотизированная его низким густым голосом.
– У тебя ледяные пальцы, ― он взял мою руку в свою, ― но такие нежные. Скажи, ты не вампир?
Я отрицательно покачала головой.
– Хвала высшим силам! ― Мужчина облегчённо вздохнул.
– У Вас «тёрки» с вампирами?
– Что? Нет. Просто, когда вампиры встречают свою пару, их тела нагреваются. А ты ледяная. Так что я обрадовался, что ты не вампир, иначе мне пришлось бы убить твоего возлюбленного.
– Убить? Это ещё зачем?
– А за тем, ― король усмехнулся, ― что я решил взять тебя себе.
От такого нахальства я, наконец, очнулась.
– Сэр! Я вытащила Вас с того света и не заслуживаю, чтобы со мной обращались, как с портовой шлюхой.
Сказав последнее, я чуть не откусила себе язык. Это выражение всплыло само собой. Оно часто встречалось в любовных романах, которые я тайком читала по ночам. Лицо Элиота вытянулось.
– Ни в коем случае, юная колдунья! На этот раз я не ошибся? Я отношусь к тебе с уважением и благодарностью. Но, разве тебе не понравилось то, что ты видела и трогала?
Я почувствовала, как предательски запылали мои уши. Знает!
– Я… это… это совсем не то, что Вы подумали. У нас в школе этот предмет называется созерцанием. И я в нём лучшая.
– Созерцанием? Как мило. А то, что ты лучшая, я даже не сомневаюсь.
Его глаза превратились в узкие щели, и я почувствовала, как меня бросило в жар. Я опять попыталась оправдаться.
– Созерцание ― предмет для обязательного изучения в школе ведьм. Он позволяет определить внутренние повреждения. Если это подкрепить тактильным контактом, то диагноз не вызовет затруднения. Я просто пыталась понять, нет ли у Вас переломов или чего похуже.
Король ухмыльнулся и положил мою руку на то, что я с таким интересом исследовала всего несколько часов назад.
– И что? Переломов нет? Что ты скажешь теперь? Только не отводи взгляд.
Он провёл моей рукой вверх и вниз, и я почувствовала, что его плоть опять начала увеличиваться. Я выдернула руку и отскочила в дальний угол комнаты.
– Если Вы не прекратите, сэр, я больше не приближусь к Вам даже на милю. И Вы умрёте от инфекции или от кровотечения.
Элиот громко рассмеялся.
– Ладно, колдунья. Обещаю впредь вести себя сдержано. Но ты должна знать, если снова захочешь заняться созерцанием, моё тело в твоём полном распоряжении.
Я молчала, пытаясь взять себя в руки.
– Кстати, девочка! Почему ты называешь меня на Вы? Я кажусь тебе старым?
Я пожала плечами.
– А как я могу называть ровесника своего дедушки?
Мужчина напрягся.
– И кто же твой дед?
Я гордо вскинула голову и посмотрела в его чёрные глазища.
– Аковран Брассал Комрак. Король чародеев.
Элиот присвистнул.
– Невероятно! За мной ухаживает принцесса! Да уж! Не повезло. Встретить девушку своей мечты, которая является внучкой короля, да к тому же ещё и девственницей.