Зоя посмотрела на красные ботинки бывшей с таким выражением лица, что я всерьез испугался, что сейчас сбежит. Или эти ботинки мне в лицо швырнет. Второе более вероятно. Она у меня девушка боевая, да и силы характера ей не занимать. И вместе с тем очень добрая, глубоко чувствующая, преданная. Ей морально очень тяжело было в больнице, я же видел это. Глаза были печальные-печальные. Но не бросила меня, поддержала, как могла. Сама попросилась, добровольно поехала. Я даже и не рассчитывал на такое к себе отношение. Кажется, подтаивает моя Снегурочка. Ни за что не отпущу. Моя. Со всем миром, если нужно, готов сразиться.
Но пока что я проигрываю это сражение, потому что у меня нет фена!
Сколько всего мне пришлось из-за его отсутствия выслушать, это просто уму непостижимо!
За окном стремительно темнеет. Длинный неприятный день, неужели он когда-нибудь закончится? Одно радует – любимая злючка со мной, в моей квартире. Завтра повезу ее по ресторанам, показывать наш семейный бизнес. Пусть отдает себе отчет, на что подписывается. Только надо исхитриться и так эту поездку организовать, чтобы не наткнуться на маму и Катю. Знакомить их всех я пока категорически не готов.
Слышу за спиной шорох и оглядываюсь.
Зоя стоит посреди спальни в моей футболке и в моих пляжных шортах. Мокрые волосы обернуты полотенцем. Пристально смотрит мне в глаза. Я отвечаю ей таким же взглядом. Потом опускаю глаза и медленно осматриваю всю ее с ног до головы. Я всего лишь мужчина, поэтому нет ничего удивительного, что в конце концов зависаю на ее голых ногах.
Я ей сто пар красных ботинок куплю.
– Ну как? – она смотрит то на меня, то на себя. Медленно поворачивается вокруг своей оси.
Судорожно сглатываю. Что значит «как»? А что, по мне не видно?
– Похудела хоть? – продолжает она испытывать мою стойкость.
Изображаю глубокую задумчивость.
– Ммм, дай-ка подумать. Кстати, что ты мне вчера сказала? – внезапно вспоминаю я. – Что у меня лишний вес?
Зоя смеется, подходит ко мне, обхватывает за шею руками. Провокаторша. Мои руки непроизвольно опускаются на ее бедра. Это не я, это они сами, честное слово.
– Гоша, я же шутила. Ты такой вредный, решил мне припомнить?
– У меня почему-то тоже появилась непреодолимое желание пошутить про твою комплекцию, – до последнего не сдаюсь я. – Я ужасно вредный, Заяц. Пощады не будет, не надейся. Я ничего не забыл.
Только вот тон, которым я произношу эти слова, чересчур мягкий.
– Гоша, а я есть хочу. Ты меня будешь сегодня кормить?
Мои руки уже давно живут своей отдельной жизнью. Вовсю гуляют по теплой женской спине и той части тела, что чуть ниже.
– Буду. Пока ты в ванной была, я заказал доставку из ресторана. Ты как себя чувствуешь? Голова больше не кружится?
– А ты мне хочешь что-то интересное предложить? – заметно оживляется. Прижимается ко мне теснее, смотрит завороженно на мои губы.
Так-так-так, Снегурочка уже не просто подтаивает, она того и гляди превратится в лужицу у моих ног. Не могу удержаться, самодовольно усмехаюсь.
– Предлагаю тебе поужинать и лечь отдохнуть. Мне Лера позвонила, Мишка оклемался после операции, его переводят в обычную палату. Хочу заехать к нему, ободрить. Тебя второй раз в больницу не потащу, у тебя и так сегодня тяжелый день. И синяки под твоими глазами мне категорически не нравятся. Так что давай-ка ты, красавица моя, – при этих словах громко хлопаю ее по попе, – иди в кроватку и набирайся сил. Чтобы больше никаких обмороков. А я тебе сейчас ужин в постель организую.
Зоя приоткрывает рот от удивления. Видно, что не этого от меня ожидала. Она сбита с толку и поэтому выглядит непривычно милой и растерянной. И невозможно очаровательной. Еще и стоит передо мной в моей одежде и с моими руками на ее мягком месте. Смотрю и чувствую, что переоценил свою выдержку. Меня ведет от созерцания такой красоты. Быстро наклоняюсь и наконец-то целую свою зазнобу в губы. Она на мгновение замирает, а потом с тихим стоном открывается мне навстречу.