– Где Гоги? – спрашивает меня девица, одним глотком отпив сразу полстакана. Нет, без скандала вряд ли получится.
Она красивая, очень красивая. Яркая белокурая красотка. И очень молодая, это видно по шее и по нежной коже зоны декольте. Моложе меня лет на десять.
Но это же было до меня. А потом Гоша выкинул ее вещи на помойку и сказал, что меня любит.
Беру себя в руки. Ну уж нет, ни на ту напала! Одариваю ее дерзким взглядом. Что я, с бухой фифой не справлюсь? Да я килограмм на двадцать, а то и на все двадцать пять ее тяжелее! Если начнет скандалить, вытолкаю за дверь силой, еще и по лестнице спущу. Она Гошу из машины на зимней трассе выкинула, и я не буду с ней церемониться.
Я злюсь, очень сильно злюсь. Но внешне держусь спокойно.
Девица неожиданно начинает противно хихикать. Господи, да она сюда заявилась уже навеселе.
– Что пялишься? Нравлюсь? Хозяин квартиры, говорю, где? Ты глухонемая или просто недоразвитая? – издевается она.
– Георгий Иванович на работе, – сухо отвечаю я.
– Что так? А как же отпуск? Придет, конечно, теперь только ночью?
– Именно так.
– Тебя как зовут?
Так я тебе и сказала, сучка крашена.
– А вы, собственно говоря, кто? – вместо ответа начинаю я наступать на Марго. – Мне Георгий Иванович запретил кого-либо пускать в квартиру!
– Эй, ты, полегче! А я, собственно говоря, это я! – кривляясь, передразнивает меня веселенькая Марго. – Не хочешь говорить, как зовут, буду тебя звать Золушкой. Слушай, Золушка, мне нужны мои вещи. Я тут жила. Дай мне осмотреть комнату и кое-что забрать, и я тут же исчезну, обещаю.
– Ваши вещи Георгий Иванович лично собрал в мусорный пакет и вынес в мусорный контейнер, – злорадно говорю я ей. – И ботинки тоже. Я сама видела.
Марго осоловело смотрит на меня, допивает янтарную жидкость.
– Да и х… с ними! – громко икает. – Ты лучше скажи, он один после праздников домой приехал?
– Нет, не один.
– Подцепил, значит, кого-то… Быстро…
Марго заметно мрачнеет. Испытываю неописуемое наслаждение, глядя на ее несчастный вид. Вот никогда не знала, что я такая мстительная.
– Кобель, – шипит Марго. – Целый год на него угрохала! Слышь, Золушка, а ты мне вот еще что скажи: та телка, с которой он приехал, она красивая? Красивее меня?
Язык у моей собеседницы, как помойное ведро, весь в нечистотах. Я постепенно все больше прихожу в недоумение. Что, и правда Гоша с ней встречался целый год? И завтраки ей в постель тоже носил? Неужели такое может быть?
Решаю с ней не церемонится.
– Очень красивая. Красивее тебя.
Девица какое-то время смотрит на меня, потом падает на стул и начинает горько рыдать.
Это так неожиданно, я настолько теряюсь, что какое-то время просто стою рядом и не знаю, что сказать.
– Козел! Подонок! – стонет Маргарита. – А ведь я его все это время по-настоящему любила! Верной ему была, ни с кем больше не встречалась, хотя и возможности были! Семейку его ненормальную терпела, лишь бы он на мне женился!
Молчу. Уже даже не ревную, мне противно. Блин, Гоша, ну, как же так! Где были твои глаза?
Но Маргарита и не думает останавливаться. Обида, подогреваемая алкоголем, извергается из нее нескончаемым потоком.
– А он, думаешь, оценил меня, мою преданность? Как бы ни так! Нафиг ему никакая любовь и верность не нужна! Да он от меня весь этот год гулял налево и направо, даже не стеснялся. Знаешь, какой козел? Кучу баб перетр…хал. Обаятельный, сволочь, телки на него так и вешаются. Рядом с ним всегда нужно быть начеку.
Пребываю в полном изумлении. Не знаю, как реагировать на откровения пьяной девицы. Мы точно про одного и того же человека говорим? Чувствую, что впадаю в какой-то ступор от такого неприятного разговора. По спине ползет холодок неприятного предчувствия.
– А пару лет назад, когда у него отец умер, у него вообще крыша поехала. Это мне его сестра по секрету рассказывала. Вбил себе в голову, что ему надо обязательно ребенка родить, сына. И знаешь, что придумал? Обратился в клинику репродуктивной медицины, заключил договор, чтобы суррогатная мать ему ребенка выносила. Купить себе ребенка захотел. За деньги.