Жемчужина отпрянула и потянулась за ножом. Ифрит вспыхнул, пламя лизнуло потолок, оставив на нем черный след. Рей вскочила и бросилась вон из комнаты, а вслед за ней, пожирая все на своем пути, тек жидкий огонь. Огненная стена преградила путь в коридор, ректор отступала в спальню.
— Загадай желание, Жемчужина. Иначе тебя сожгут желания магов, — голос ифрита гремел в башне. Рей слышала, как за ее спиной от нестерпимого жара лопнуло окно в гостиной. Огонь наступал, дым выедал глаза. Ректор ворвалась в спальню.
— Желание! — прорычало пламя ей вслед.
Розы потянулись к Жемчужине сквозь окно, но огонь одним касанием обратил зеленые стебли в пепел. Рей оглянулась, в дверях стоял ифрит — дух огня и земли, он улыбался, словно безумец, скаля белоснежные клыки. Не отрывая взгляд от огненных глаз, Жемчужина потянулась к кулону на шее, но проклятая цепочка путалась в волосах, не желая сниматься.
Дым раздирал горло, пот заливал глаза. Рей шарила глазами по спальне в поисках выхода, из-под подушки торчала рукоять эльфийского кинжала. Жемчужина кинулась к кровати и схватила древний артефакт. Холодный металл почти обжег кожу, руны на лезвии ослепительно вспыхнули и погасли.
— Желание, смертная. Или ты умрешь, — Рей оказалась в кольце огня.
— Жить, — прохрипела она, почти задыхаясь от дыма. — Хочу жить.
Безумная улыбка ифрита стала шире. Он с шумом втянул носом воздух, и, пошатываясь, словно пьяный, двинулся к жертве.
— Тогда отчего же ты не зовешь на помощь, глупая смертная? — джинн замер на границе пламени, Жемчужина почувствовала, как начинает тлеть одежда. — Боишься, что маги придумают тебе смерть пострашнее, чем сожжение заживо?
Рей подняла на ифрита полный ненависти и боли взгляд. Джин расхохотался, упиваясь отчаяньем и болью жертвы и шагнул к Рей сквозь пламя.
— Скажи, чего ты на самом деле хочешь, смертная.
Огненный дух протянул руку, но прежде, чем она коснулась рубашки, Рей с размаху всадила кинжал ему в живот.
— Я не боюсь, — сквозь сжатые от боли зубы прохрипела Жемчужина. Обожженные руки мертвой хваткой вцепились в кинжал, Рей всем весом надавила на рукоять, заставляя кинжал вонзиться глубже. — И если я сдохну здесь, то вот тебе мое желание: пусть книга Эйру станет артефактом королевского дома Таллара.
Пламя погасло. Джинн снова расхохотался и легко отбросил Жемчужину. Рей врезалась в стену и осела на пол. Ифрит вытащил из раны кинжал, огонь тут же зализал все повреждения.
— Отличное желание, смертная, — дух подошел к почти потерявшей сознание Жемчужине. — С удовольствием полюбуюсь на рожу Корнуса, когда все подвиги магов всплывут наружу. Как надумаешь спуститься за книгой, приходи к колодцу, смертная, — он вложил кинжал в обожженную руку Рей. — И эльфа своего прихвати. Одна ты этот талмуд не дотащишь, — комната вздрогнула. Дверь в комнату ректора треснула и осела на пол кучкой трухи. Джинн довольно ухмыльнулся, отсалютовал рукой застывшему в дверях эльфийскому принцу и исчез во вспышке портала.
Лем бросился к потерявшей сознание Рей. Он подхватил Жемчужину на руки, потухший кинжал Эмере победителя звякнул об пол, но эльф этого уже не видел. Принц скрылся в портале, унося с собой бесценную ношу. Примчавшийся вслед за эльфом Айзири лишь окинул комнату быстрым взглядом и поспешил к целителям. Некромант уже не видел, как следом за ним в комнату вошли двое. Они миновали выгоревший коридор, сгоревшую дотла гостиную и вошли в спальню.
Магистр Орхем осторожно поднял кинжал и поднес к глазам испещренное рунами лезвие.
— Не думал, что это будет настолько просто, — ухмыльнулся лейтенант, пряча кинжал под мантией.
— Но с огнем я все же немного переборщил, — ифрит одернул жилет и с задумчивостью уставился на измазанные сажей полосатые брюки. — Ты должен мне желание, магистр Мертвого Леса.
Орхем поднял на джинна горящий мертвым огнем взгляд:
— Всему свое время, Хранитель. Всему свое время…
***
Магистр Ойрус страстно, но, увы, безответно, любил деньги. И предложение Министерства подработать в Шуманской Академии воспринял с радостью. Министр лично вручил ему рекомендательное письмо от торговой гильдии Ишира и благословил на новые свершения увесистым кошельком.
Министерство требовало подчинить ифрита, но пока Ойрус смог лишь вызвать песчаную бурю и напугать первокурсников до потери пульса. Магистр злился, рыл носом землю, но изловить хитрого духа так и не смог. Мятежный дух обосновался в колодце и на контакт не шел. Министр уже терял терпение. Предшественник Ойруса — магистр Неар — провалил задание и теперь гнил в тюрьме по какому-то совершенно нелепому обвинению в похищении адептки.