Реализация
Затем я достиг места, огороженного каменной стеной. Этой ночью шел такой сильный ливень, что моя палатка и одеяла совершенно вымокли. От холода у меня стучали зубы, и я ощущал себя очень подавленно. После ночи, показавшейся мне вечностью, наконец, забрезжил рассвет. Я попытался отжать воду с моего одеяла и палатки, и развесил их сушиться на стене. Я подтянулся и залез на большой камень, сев там абсолютно обнаженным, пытаясь согреться на солнышке.
Во время медитации на этом камне я вдруг осознал природу непостоянства. Еще вчера у меня были одеяла и дамару, а сейчас я не мог использовать ничего из этого. Сейчас я был просто гол, как в тот день, когда родился.
Я задумался на тему того, что ни Миларепа, ни Падампа Сангье не владели дамару или какими-либо вещами в принципе. Так зачем же они нужны были мне? Я почувствовал себя таким счастливым и свободным, что стал громко петь. Вскоре я принялся распевать и танцевать на вершине этого камня голышом.
И в этот самый момент ко мне вдруг подошли трое мужчин и две женщины. Первый мужчина сказал, обратившись к другим: «Смотрите, там мертвое тело, и оно движется!». Они закричали. «Я не труп, я живой человек!», - ответил я им. «Это демон! Это демон!», - они с криком убежали. Я смеялся так громко, что чуть не упал со своего валуна.
Мои вещи, в конце концов, высохли, но запасы ячменной муки вымокли и испортились. Взглянув наверх, я заметил струйку дыма, исходящую от холма в отдалении. Я направился к этому источнику человеческого обитания, а по дороге встретил неопрятную старуху. Она не пригласила меня в свою палатку, но, вместо этого, вынесла шкуру яка и попросила меня сесть снаружи. Она предложила мне чашку чая и немного йогурта с ячменной мукой, а затем попросила меня вознести молитвы Таре. Я согласился, хотя у меня совсем не было свободного времени. После этого я обратился к этой старой женщине: «Я практик Чод, так что если Вы хотите, я могу провести для Вас этот ритуал». Но она уверенно ответила: «О, мне не нужен ритуал Чод, пуджи Таре будет для меня достаточно!»
За исполнение пуджы Таре она поднесла мне баранью ногу. Я сказал ей: «Мясо – это конечно хорошо, но будет более целесообразно, если Вы мне дадите ячменную муку для моего путешествия, так как у меня совсем ее не осталось».
Итак, я ушел от этой старой женщины с мешком, полным ячменной муки. Отсюда я направился в сторону озера на вершине холма. Это было очень приятное и спокойное место для практики. Солнце согревало своими теплыми лучами, трава была очень мягкой, и дождя не было, так что я заснул на солнышке голышом. Ночью я слышал, как о берег плещется вода в озере. Я выполнил свою практику Чод без каких-либо проявлений. На следующее утро, когда я уже собирался покинуть это место, на дороге вдруг возник заяц, словно преграждая мне дорогу. Если я пытался обойти его справа – он также шел в этом направлении. Если я пытался пройти слева – он снова преграждал мне путь. Куда бы я ни шел – он следовал в мою сторону. Потом я понял, что этот заяц был слепой, он просто следовал за звуками моих движений.
Предсказания ламы
Около полудня я прибыл в монастырь своего ламы. Прошло ровно три месяца и десять дней с тех пор, как я покинул его. Когда я достиг склона холма, я отправил Ринпоче сообщение о своем прибытии. Ринпоче прислал мне ответ, в котором сообщал, что мне не следует возвращаться этим вечером. Дословно там было следующее: «Это неблагоприятно возвращаться вечером. Лучше завтра утром – приходи, когда протрубят ганлины».
Многие друзья по Дхарме пришли поприветствовать меня. Некоторые принесли с собой лапшу, некоторые чай, еду, и много других разных подарков. «Что ты здесь делаешь?», - спрашивали они. «Пошли в нашу комнату!». Эти люди не знали о моем путешествии по кладбищам, потому что Ринпоче отправил меня в это паломничество тайно. «Ты сильно похудел и так почернел. Что с тобой случилось?», - интересовались они. Я сказал им, что был болен. «Если ты болен, пошли в нашу комнату. У нас есть хорошее место для сна».
«Я не хочу спать в комнате. Я несколько разленился», - отвечал я им. «Я останусь в своей палатке». Услышав такой ответ, он думали, что все это достаточно странно, и быстро ретировались.
Когда на следующее утро взошло солнце, я упаковал все свои вещи и принялся ждать. Я прождал несколько часов, прежде чем услышал звук ганлина. Только после десяти утра Ринпоче дал мне сигнал. Когда я двигался в направлении этого звука, я ощущал одновременно и счастье, и уныние.