Но турецкая сторона полностью отрицала свою причастность к происшествию с Норфолкским полком. Турки не только не вели с ним боевых действий, но и вообще не знали о его существовании. Более того, турки доказывали, что в этой местности никаких, даже незначительных, сражений не было, а тем более никого в плен в этом районе они не захватывали.
В 1918 году английские военные вторично оказались на Галлипольском полуострове. Но в этот раз они прибыли сюда для того, чтобы окончательно разобраться в хитросплетениях вокруг пропавших солдат. Один из военных, обследуя место сражения, наткнулся на кокарду королевского Норфолкского полка. А чуть позже он установил, что некий крестьянин после сражения вывез со своего поля большое количество трупов, которые сбросил в ближайшую пропасть.
Спустя год, 23 сентября 1919 года, одним из офицеров штаба было заявлено буквально следующее:
«Мы нашли Норфолкский батальон “один дробь пять” – всего 185 тел: 122 норфолкца, остальные – из чеширского батальона “два дробь четыре”. Нам удалось идентифицировать только трупы рядовых Барнаби и Картера. Тела были разбросаны на территории двух с половиной квадратных километров, в 750 метрах за линией обороны турок. Мы нашли крестьянина, после боя обнаружившего на своем поле множество трупов британских солдат, которые он и сбросил в маленькое ущелье. То есть подтверждается первоначальное предположение о том, что норфолкцы не ушли далеко в глубь обороны противника, а были постепенно уничтожены на поле боя».
Это – довольно непонятное заявление. И хотя бы потому, что оно весьма противоречиво. Во-первых, 750 метров «за линией обороны» – это отнюдь не поле боя, а прифронтовая полоса. Во-вторых, из 185 обнаруженных воинов опознано было лишь двое. А ведь всего, согласно донесению Гамильтона, пропало 267 военных.
О самом же важном пункте расследования в официальных документах, по сути, ничего сказано не было: в них отсутствовали свидетельства турецкого крестьянина, который доказывал, что обнаруженные им трупы были сильно изуродованы.
«Они были переломаны во многих местах, словно их сбросили с большой высоты…» – так он описал увиденные им мертвые тела. Решив, что это проделки нечистой силы, он сбросил тела в ущелье.
И в заключение для полноты картины, видимо, следует привести официальное заявление по этому поводу турецкой стороны:
«…При проведении Галлипольской операции турецкая сторона не производила никаких боевых действий в районе близ бухты Сулва в лощине Каяджик-Дере. А также не захватывала в плен английских солдат в течение всех боевых действий близ бухты Сулва»…
Еще один случай странного исчезновения людей зафиксирован в декабре 1937 года во время китайско-японской войны.
Крупные силы противника продвигались на север к Нанкину – бывшей столице Китая, расположенной в низовьях реки Янцзы. Около трех тысяч китайских солдат и офицеров заняли оборону у моста, чтобы противник не смог его захватить. Кроме того, предполагалось, что одновременно будет приостановлено и активное продвижение передовых частей врага.
Закрепившись на позициях, воины стали ждать подхода японцев. Но сражения так и не произошло. Зато случилось нечто весьма странное…
Утром следующего дня перед китайским командующим генералом Ли Фуши навытяжку стоял его ординарец и дрожащим голосом докладывал, что связь с дивизией, охранявшей мост, отсутствует.
Фуши сразу понял, что случилось нечто чрезвычайное. Сначала он предположил, что его людей противник обошел с тыла, и приказал немедленно провести обследование передней линии фронта.
Генерал ожидал всего, но только не того, что ему вскоре сообщили офицеры: оказалось, что на всем протяжении линии обороны находились лишь пустые окопы, в которых отсутствовали всякие признаки присутствия людей.
Более того, не было обнаружено даже намеков на недавно прошедшее сражение, которое могло хоть как-то объяснить пропажу трех тысяч подчиненных генералу военных.
Ли Фуши находился в полном недоумении. У него не было ни одной более-менее правдоподобной версии, которая могла бы объяснить случившееся. Он прекрасно понимал, что если бы солдаты рискнули совершить столь масштабное дезертирство, то они в любом случае должны были перейти мост. Но на южной стороне находились войска противника, и дезертиры в этом случае наткнулись бы на массированный огонь их пулеметов и орудий. А это значит, что перебежчиков ожидала неминуемая гибель.