К Мирру вернулась надежда, но лишь на короткое мгновение.
— Если оно мгновенное, то зачем мы тут сидим?
— Понимаешь, оно не может быть полностью мгновенным — из-за логического парадокса о нахождении в двух разных местах одновременно. Но оно настолько быстрое, что разницу трудно заметить.
— Я уже заметил разницу, — сказал Мирр. — Мы сидим тут минут сорок…
— Ты просто не додумал до конца, Войнан. Путешествие совершается отнюдь не за один прыжок.
— Почему?
— Потому что расстояние между передающей и приемной станциями не может быть слишком большим, иначе появляются всякие искажения и растет риск неполного приема. — По лицу Райана мелькнула тень какого-то грустного воспоминания. — Последствия неописуемы.
— Так на какое же расстояние мы передаемся?
— Двести метров.
— Двести… — Мирр сделал очередную попытку вывернуться из-под Райана, но, отчаявшись, быстро сдался.
— Ты уж прости нас, Войнан. Мы не отпустим тебя, пока ты не поймешь, что мы сейчас в космосе, и, открыв дверь, ты всех нас погубишь.
— Ладно уж, — прохрипел полузадушенный Мирр. — Выкладывай остальное. Скажи, что во всей Галактике болтаются передатчики… миллиарды передатчиков… через двести метров!
— Не глупи, — пожурил его Райан. — С твоими-то способностями…
— Я больше не буду спорить. Объясни мне, как все это работает.
— Да кто я такой, чтобы учить столь высокообразованного человека? Ты, Войнан, сам до всего доходишь.
— Конечно, но… — В порыве вдохновения Мирр посмотрел Райану прямо в глаза. — Намекни мне!
Райан глянул на остальных, и большинство, как заметил Мирр, с облегчением согласно закивало.
— Ладно. Скажи, не заметил ли ты чего-нибудь необычного в нашем корабле, когда вылез из фургона?
— Ну… — пробормотал Мирр, напрягая память. — Он похож на длинный железный ящик с башенкой на каждом конце…
— Прекрасно, Войнан. Ты весьма наблюдателен. И как далеко расположены друг от друга эти башенки?
— Метров двести… но я не понимаю… — Заметив, как глаза Райана загорелись предвкушением, Мирр умолк. — Двес…
Он снова замолчал, и не только потому, что пришедшая ему в голову идея казалась слишком абсурдной, чтобы выразить ее словами, но и потому, что Райан начал возбужденно подпрыгивать, выдавливая остатки воздуха из легких Мирра.
— Ну же, Войнан, — торопил Райан, — не лишай меня удовольствия и привилегии видеть, как работает первоклассный мозг!
— Передатчик материи на корме, — как во сне, бормотал Мирр, — приемник на носу… А сам корабль передает себя на двести метров за один раз… И сам себя принимает!
— Вставай, Войнан! — Сияющий Райан слез с полузадушенного Мирра и помог ему подняться на ноги. — Я был уверен, что человек со столь высоким интеллектом сам сделает правильный вывод!
— Спасибо, Райан.
Каждая клеточка мозга Мирра недоверчиво и требовательно вопила, но он прекрасно понимал, что наказанием за выражение истинных чувств будет еще один отдых на полу.
— Конечно… — сказал он, мучительно подбирая нейтральные слова, — все это не так просто, как кажется…
— Совершенно верно!
Райан заботливо отряхнул пыль с одежды Мирра.
— Я прямо-таки вижу, как ты погружаешься в тонкости метода…
Мирр кивнул:
— Естественно.
— Наверное, ты уже раскладываешь по полочкам то, чего я вообще не понимаю, например, как материя звездного типа конденсируется вокруг центра тяжести корабля, каким образом возможно совершать полтора миллиона перемещений в секунду, чтобы достичь скорости света, как работают генераторы искусственной гравитации…
— Да, да, это и еще кое-что, — пробормотал Мирр, рухнув на ближайшую скамью. Он уже поверил всему, что говорил Райан, и мысль, что тело его разрывается и соединяется миллионы раз в секунду, превратила колени Мирра в желе.
Его охватил ужас. Изъятие сознательной памяти означало, что картина мира формируется теперь в его подсознании и что этот подсознательный Мирр непрактичен, романтичен и не имеет ни малейшего представления о том, что и как работает в реальной Вселенной. Он ждал крестового похода по Галактике — в сверкающем звездолете… и в качестве единого целого. Вместо этого его засадили в железный ящик и превратили в рой элементарных частиц. Чтобы сжиться с подобной мыслью, необходимо было выкурить сигарету.
— Что с тобой, Войнан? — участливо спросил Райан, подсаживаясь к нему. — Плохо?
Показывая, что с ним все в порядке, Мирр вскочил было на ноги, но сочувствие Райана ослабило его волю.
— Все не так… — с горечью сказал он. — Курить хочется до смерти, сражаться придется за какой-то кетчупный завод…
— Не надо про сражения, — с опаской в голосе произнес Райан. — Но все равно, ты будешь… делать это за Легион. ПКС только снабжает наш полк.
— Но это же унизительно!
После недолгого размышления Райан ответил:
— Для таких как ты, может и унизительно.
— Что ты имеешь в виду? Полная потеря памяти не делает меня кем-то исключительным.
— Я хотел сказать… ты создан не для того, чтобы служить рядовым. Ты был, наверное, умницей и учился в колледже, чего не скажешь о старине Каппи. Вступая в Легион, ты знал, что обратной дороги нет. А Каппи твердил, что мы сможем дать деру, как только захотим.
— В колледже, говоришь?
Мирр тщательно обдумал эту гипотезу, но не почерпнул в ней вдохновения.
— Из храма науки — на кетчупную фабрику…
— Забудем при кетчуп, ладно? Неужели тебе было бы лучше, если бы дело происходило в семнадцатом веке, а полк назывался гвардией герцога Веллингтонского?
— Наверное…
— Конечно! А разве имело бы значение, что герцог тратит на обмундирование полка доходы со своих фамильных имений?
— Нет.
— А если бы самым крупным владением герцога была соусная фабрика?
— Это не одно и то же, — ответил Мирр, сознавая, что его снова загнали в ловушку. — В любом случае герцог Веллингтон дал бы мне мундир поприличнее!
— Ты и так прекрасно выглядишь, Войнан!
— Правда?
Умиротворенный комплиментом, Мирр оглядел себя, желая только, чтобы господь благословил его ногами потолще, или чтобы эти чертовы ботинки были бы размеров на десять поменьше.
— Я не шучу, Мирр, ты похож на старого генерала Голлубея! — В приступе энтузиазма Райан повернулся к Фарру, который только что плюхнулся на скамью рядом с ними. — Как он тебе нравится?
Фарр обратил в сторону Мирра бесцветные глаза.
— Смахивает на журавля, напялившего на лапы снарядные гильзы.
— Ну что ты, Каппи… Я бы сказал, что Мирр — воплощенный Красавчик Том!
— Кто-кто?
— Не прикидывайся, Красавчик Том.
Лицо Фарра еще больше потемнело.
— Скорее, Крошка Пипи.
— А ну-ка! — стараясь не вывалиться из ботинок, Мирр надвинулся на Фарра. — Не забывай, кто я такой!
— Почему бы и не забыть? — ухмылка Фарра показалась Мирру особенно омерзительной. — Хотя из всех нас самая паршивая память как раз у тебя…
Райан воздел руки к потолку.
— Зато как он разделался с сержантом Хлипом!
— Это мог сделать любой из нас! — Фарр сжал кулаки и на его лице появилось мечтательное выражение. — Следующим сержантом, который нам попадется, займусь я сам! Уж я его…
Взвыл клаксон, в реве которого потонули слова Фарра, и новобранцы бросились занимать свои места.
— Внимание! — донесся голос из репродуктора. — Мы прибываем на планету Ульфа. У кого на сиденье есть ремни, пусть их застегнет. Пока дверь не откроется, всем оставаться на местах.
Мирр посмотрел на свою скамью и обнаружил на ней привинченные через равные интервалы кольца, но никаких ремней не заметил. Новобранцы, Райан и Фарр в их числе, тут же бросились к другим скамейкам, на которых болтались какие-то полоски ткани. Паника прекратилась почти мгновенно, тут же вспыхнув снова, когда попытавшиеся пристегнуться обнаружили, что имеют по одной половине ремня на каждого. Да, подумал Мирр, наблюдая за суматохой, офицерам Легиона понадобится каждый грамм их боевого опыта и решительности, чтобы создать из учебного класса десятичасового выпуска некое подобие боевой единицы. Мирр предпочитал не думать о предстоящих битвах, но с каким же облегчением отдастся он под власть кадрового, понюхавшего пороха офицера!