В очевидном контрасте с немецким опытом, когда Рейхстаг жестко ограничил финансовые спекуляции в 1890-х годах, те интересы, которые сформировали в 1913 году закон о ФРС, представлял элитный круг дома Морганов во имя нарастающей роли Нью-Йорка в качестве международного центра капитала. Нью-йоркские банкиры начали перенимать стиль поведения британской имперской финансовой системы.
В августе 1917 года для покрытия затрат правительства США на войну ФРС запустила в продажу облигации и займы «Либерти». Облигации казначейства США, продаваемые частным лицам во время этого великого «патриотического» займа, продавались через Моргана и других ведущих нью-йоркских банкиров. Общая сумма облигаций и займов «Либерти» составила огромную величину 21 млрд. и 478 млн. долларов к 30 июня 1919 года. Никогда прежде в истории за столь короткий срок не запускались в обращение такие суммы. Комиссионные Моргана в этом бизнесе были весьма привлекательны.
В 1920 году партнер Моргана Томас У. Ламонт заметил с очевидным удовлетворением, что в результате четырех лет войны и глобальной разрухи «национальные долговые обязательства в мире возросли на 210 млрд. долларов или на 475 % за последние шесть лет, и как естественное следствие этого выросло многократно и количество правительственных облигаций, и количество вкладчиков в эти бумаги». Ламонт также добавил: «Эти результаты проявились на всех инвестиционных рынках мира, но в столь большой степени, возможно, только лишь в Соединенных Штатах».
Однажды вкусив роли ведущей мировой финансовой силы, дом Морганов и близкие к нему нью-йоркские банки, казалось, были готовы на все, чтобы сохранить свою власть.
Люди Моргана, включая Томаса Ламонта, а также его закадычного друга на Уолл-Стрите Бернарда Баруха, заседали за столом закрытых переговоров в Версале, выписывая «счет» за Первую мировую. Они вместе создали специальную Комиссию по репарациям, которая должна была на постоянной основе продумывать точные суммы и способы выплат Германией военных репараций странам Антанты.
Будучи старыми добрыми банкирами-консерваторами, Морган и его друзья не могли позволить, чтобы военные займы Британии и союзников были бы просто забыты в эйфории мира, несмотря на предположения о возможности подобного великодушия со стороны А. Дж. Бальфура и других членов британского правительства. Как только США вступили в войну официально, Морган со товарищи тихо перевели свои частные займы британскому правительству в общий долг казначейству США, переложив тем самым долги Британии на плечи американских налогоплательщиков после войны. Несмотря на это клика Моргана проконтролировала, чтобы ей принадлежала главная доля в финансировании послевоенных версальских репараций. По мере того, как военный долг США перерос все известные пределы в американской истории, граница между Морганом со товарищи и правительственными кругами стала казаться все более размытой, хотя на самом деле ее и вовсе не было. Правительство США все больше служило полезным инструментом для укрепления новой власти нью-йоркских международных банкиров.
Банкиры Нью-Йорка бросают вызов лондонскому сити
На переговорах в Версале была сформирована новая организация для англо-американской координации в стратегической сфере. На закрытой встрече, состоявшейся в промежутках между версальскими заседаниями в отеле «Мажестик» 30 мая 1919 года, Лайонел Куртис, давний член закрытого клуба Круглый Стол или «Новая Империя», включавшего в себя Бальфура, Милнера и других, предложил организовать Королевский Институт Международных Дел. Присутствовали на этой организационной встрече также Филипп Керр (лорд Лотиан), лорд Роберт Сесил и другие члены клуба «Круглый Стол». Первой номинальной миссией нового института стало бы написание «официальной» истории версальской мирной конференции. Королевский Институт получил первоначальный взнос (пожертвование) в размере 2000 фунтов стерлингов от Томаса Ламонта из системы Дж. П. Моргана. Историк Арнольд Дж. Тойнби стал первым оплачиваемым сотрудником института.
Та же самая группа в Версале решила организовать американское отделение лондонского института и назвать его Нью-Йоркский Совет по Международным Отношениям, чтобы замаскировать его тесные связи с Британией. Нью-Йоркский Совет сначала состоял почти исключительно из людей Моргана и финансировался на деньги Моргана. Высказывалась надежда, что эта связь после Версаля послужит гармоничному соединению американских интересов с английскими. Однако этого не было в течение ряда лет.