Она говорила и видела, что слова ее никого не убеждают. И не могла взять в толк, почему. Разве Орасио не говорил ей, что в армии тоже недовольные есть, что их надо вовлекать в борьбу, что компартия и комсомол не могут и не должны обособляться? «Союза с другими партиями Народного единства недостаточно, — говорил Вердехо. — Необходимо создать широкий антифашистский фронт всех демократических, всех патриотических сил страны».
— Риск невелик, говоришь? Да этот твой Фуэнтеальба…
— Подожди, Орасио. Расскажи, Эулалиа, поподробнее, почему ты считаешь, что этому лейтенанту можно доверять? — попросил Агустин Солано.
Она стала припоминать подробности последних встреч с Мануэлем, свидетельствующие в его пользу. Рассказала и о том, как сегодня Фуэнтеальба и бровью не повел, услышав ее малопочтительное замечание о «мумиях».
Трое ее собеседников внимательно слушали.
Солано задумчиво покачал головой:
— Похоже, он хочет втереться в доверие. — И, заметив, что Эулалиа готова ему возразить, остановил ее, успокаивающе подняв руку. — Не горячись. Ты не знаешь того, что нам стало известно сегодня.
А стало известно вот что.
Накануне провалилась одна из конспиративных квартир социалистической партии. Дядюшка Эрнан случайно стал свидетелем этого. Он шел на ту квартиру к товарищам, чтобы взять у них какую-то нужную ему деталь ротатора, и уже подходил к дому, когда у подъезда остановилась машина с солдатами. Из кабины водителя на тротуар соскочил лейтенант Мануэль Фуэнтеальба.
— Да, да, милая, это был он, — сокрушенно кивнул головой дядюшка Эрнан. — Я не мог ошибиться. Я ведь видел вас вместе на прошлой неделе. А память у меня на лица сама знаешь какая.
— Арестовали товарищей? Или удалось бежать? — Эулалиа сумрачно смотрела на старого печатника, морщинистое лицо которого, серое от вечного недоедания, было печально.
— Схватили всех. Чувствительный удар для социалистической партии. И у МИРа[2] — тоже провал. На этих днях разгромили одну из их групп. Чудом избежал ареста лишь Фульхенсио Мухика. Не знаете его? Неплохой паренек, только горяч не в меру.
— Вернемся к твоему лейтенанту… — вступил в разговор Агустин Солано, обращаясь к девушке.
— Не называйте его «моим»! — оборвала Эулалиа.
— Так вот, о лейтенанте… — невозмутимо продолжал Солано. — Через наших людей на флоте мы вновь попытались сегодня утром навести справки о Фуэнтеальбе. — Он сказал «вновь», поскольку в первый раз такая попытка, оказавшаяся безуспешной, была предпринята, когда Эулалиа получила задание продолжить знакомство с офицером. — Удалось выяснить: Мануэль Фуэнтеальба… — Тут Солано сделал паузу и жестко закончил: — Миниатюрный красавчик Мануэль Фуэнтеальба — сотрудник СИН[3].
— Иначе говоря, сотрудник охранки, — вставил Орасио Вердехо.
— Так… — только и нашлась что сказать Эулалиа.
Помолчали.
— Сделаем выводы, — заключил Солано. — Первое: вовлечение лейтенанта в движение сопротивления, естественно, отменяется. Второе: Эулалиа под предлогом какого-нибудь нового увлечения — мало ли юношей в Сантьяго! — дает Фуэнтеальбе отставку. Третье: на некоторое время, скажем, месяца на два, на три, она прерывает все контакты с членами ячейки и «забывает» адрес этой квартиры.
— Но почему?.. — Эулалиа поперхнулась. — Я хочу сказать, почему меня отстраняют от активной работы?
Солано, обычно неторопливый в движениях, неожиданно быстро высвободил из кресла свое грузное тело. Подошел к девушке. Легко, едва касаясь, провел ладонью по ее соломенным с рыжинкой волосам:
— Ты о чем подумала, девочка? Конечно, мы тебе доверяем. Однако прикинь сама: что если этот тип заподозрил в тебе подпольщицу? Ведь ты вела весьма вольные, с его точки зрения, разговоры. У него нет никаких серьезных улик, говоришь? Верно. Но будь у него улики, ты получила бы приказ немедленно исчезнуть из Сантьяго.
Эулалиа поняла: Агустин прав, — она, возможно, «засветилась», и если так, то могла теперь невольно вывести на своих товарищей этого проклятого лицемера Фуэнтеальбу.
Солано закурил, прошелся по комнате:
— И потом, девочка, тебе совсем не обязательно сидеть без дела. В вашем университете многие студенты входили раньше, до переворота, в молодежную секцию христианско-демократической партии. Постарайся сблизиться с ними. Они, быть может, тоже наши потенциальные союзники. Но будь предельно осторожна. Себя не раскрывай. Помни: не исключено, что ты под наблюдением.
2
МИР (El Movimiento de izquierda revolucionaria), Левое революционное движение — радикальная чилийская организация.
3
СИН — военно-морская разведка. В 1974 году, по указу № 521 от 14 июля, СИН, а также СИМ — разведка сухопутных сил, СИФА — военно-воздушная разведка и СИКАР — разведслужба карабинеров слились с политической полицией, образовав печально знаменитую ДИНА (Национальное разведывательное управление) — тайную суперполицию хунты. Позднее эта охранка была переименована в Национальный информационный центр.