-Двое-трое суток точно. Пока фон не упадет до более или менее низких значений, -ответил Стас. -Или пока не прибудут военные, Росгвардия, МЧС для проведения эвакуации. Не хочу никого пугать, но в последнем я не очень уверен, нам стоит подумать, куда и как выбираться из города самостоятельно.
Стас не был сторонником выживальщиков и прочих сталкеров. Большинством их советов можно смело подтереться, одиночка или даже два-три человека в условиях катастрофы просто обречены. Шанс выжить имеют многочисленные сплоченные группы и достаточно вооруженные. То, что цивилизации конец это очень вряд ли, останется много выживших, какая-то часть военных, полиции. Государственная машина гораздо прочнее, нежели их рисовали авторы произведений про всякие апокалипсисы. Армия, МЧС, полиция, органы федеральной и местной власти имеют подробные инструкции на случай ядерной войны. Безусловно, будет мародерство, дезертирство, бандитизм, но далеко не везде. Не все беспринципные скоты и сволочи, готовые творить беспредел, едва начнется какой-то катаклизм, хватает порядочных людей, кто будет исполнять долг до последнего.
-Стас прав, -подтвердил Иваныч. -На бога надейся, сам не оплошай. Из города придется валить в любом случае.
-И куда?
-Куда не упали ракеты. Будут организовываться лагеря для беженцев, полевые госпитали. Запомните, пока не выйдем к военным или МЧС держимся вместе!
Военный пенсионер покрутил колесо настройки приемника. Из динамика доносилось лишь шипение и треск, атомные взрывы вызвали помехи в радиосвязи.
Время в полутемном подвальном помещении тянулось как резина, люди даже толком не разговаривали. Все находились в подавленном настроении, Стас не исключение. До народа начинало доходить, что жить как раньше они больше не будут, с упавшими ракетами ушли в прошлое последние остатки довоенных благ. Через мельчайшие щели снаружи доносился запах гари, где-то бушевали пожары.
''Мы наивные, думали, без интернета и мобилок будет плохо...''
В памяти свежи воспоминания, как в начале войны рухнула глобальная сеть, сотовая связь, IP-телефония, обслуживающие цифровые сети, системы интернет-банкинга. Значительная часть компьютеров, планшетов, смартфонов превратилась в мертвое железо. Сработали заложенные на уровне кода и железа закладки. Госструктуры, пользовавшиеся отечественным программным обеспечением и процессорами, частично избежали подобного. А ведь до этого ходило много шуток про российские изделия и импортозамещение, но в экономике все равно наступил полный бардак. Банковская деятельность, торговля встали.
Россия перешла на выдачу еды, бензина, товаров потребления по карточкам, на каждого человека полагалась строго определенная норма того или иного, не больше. Наворованные отдельной категорией граждан миллиарды в одночасье превратились в пшик. За границей их никто не ждал, европейцы и американцы легко отобрали собственность, активы. Учащихся, проживающих за рубежом детей, родственников чиновников по сути взяли в заложники, потребовали от России сложить оружие не вступаться за Беларусь, Приднестровье и Южную Осетию, в Москве дело чуть не дошло до переворота.
Но горе-путчисты слишком спешили, поэтому потерпели фиаско, по законам военного времени их поставили к стенке, а родня за рубежом сгинула в секретных американских тюрьмах. Впрочем, никто о них не горевал.
-Ну, сколько показывает? -Стас водил дозиметром перед железной дверью наружу с целью определить фон. Следовало понять, насколько он высокий и поможет ли вообще подвал кирпичной четырехэтажки в достаточной мере уберечься от проникающей радиации. Прибор без умолку трещал.
-Жопа. Четыре рентгена, чуть отвожу... восемьсот микрорентген
Старый летчик кивнул.
-Ничего хорошего, но жить можно. Мы достаточно далеко от эпицентров, пыль сюда почти не проникает, через дня три, если ничего не прилетит, можно будет выбираться.
-Лишь бы наш район не оказался в зоне радиоактивного следа.
За себя Стас переживал в последнюю очередь, военнослужащим российской армии делали инъекции нового радиопротектора, который очень медленно выводится из организма. Накаченный этой штукой человек лучше переносит облучение, смертельная доза увеличивается то ли вдвое, то ли втрое. А вот Алена с ослабленным здоровьем может пострадать. Шестьсот-восемьсот микрорентген в час вполне ощутимый уровень.
Спустившись в подвал, где расположилось более двух десятков жильцов, Стас еще раз замерил радиацию.
-Шестьсот микрорентген.
Одна из женщин охнула.
-Мы умрем?
-Все мы рано умрем рано или поздно, -мрачно пошутил Стас. -Уровень излучения здесь еще ничего.
-Чтоб было понятно, -начал Иваныч. -Вы в самолете на высоте десяти-двенадцати километров получите дозу за один час примерно в триста микрорентген. Я на истребителях больше десяти лет летал, поднимался и на пятнадцать, и на двадцать километров. Как видите, дожил до седин и сравнительно здоров.
Слова бывалого летчика подействовали на народ успокаивающе. Тем временем в радиоэфире прорезались передачи, жильцы дома с замиранием сердца слушали далекий голос диктора:
-...противник вероломно нанес по территории нашей страны и союзного Китая массированный ракетно-ядерный удар. Количество жертв и масштабы разрушений еще предстоит определить, но уже сейчас известно, что наиболее пострадали западные регионы страны, в частности Московская область. Имеются данные о разрушении Смоленской, Кольской, Курской, Волгодонской и Белоярской атомных электростанций, в окружающую среду выброшено значительное количество радиоактивного материала. Предпринимаются меры для ликвидации последствий.