Дэвис взбежал по лестнице. «Осторожно. Вспомни, чему тебя учили».
Добравшись до верха, он проверил углы − справа, слева − убедиться, что никто не поджидает в засаде. «Преследуя убегающего, не теряй бдительности. Будь быстрым, но ловким. Контролируй ситуацию».
Здесь было темнее. Лампы не горели. Дэвис пошел дальше, обливаясь потом и учащенно дыша. В коридоре оказалось всего две комнаты, в конце с потолка спускалась деревянная лесенка, ведущая на чердак.
Дэвис осторожно заглянул в одну из комнат, спальню, одновременно наблюдая за лесенкой впереди. В комнате никого. Он пересек коридор, открыл другую дверь и проверил углы.
Убийцы не было. Зато там был пленник.
Пожилой азиат сидел на полу, прислонившись к стене, и плакал. Он был связан, во рту торчал кляп. На полу перед ним стояли в ряд чашки, до которых он с трудом мог дотянуться.
− Я знал, − раздался голос из коридора, со стороны деревянной лесенки. − Я знал, что это стоп-кадр. Никто мне не верил. Но я знал, что однажды вы явитесь.
Дэвис заставил себя не обращать внимания на пленника и вышел обратно в коридор. Сюда проникало совсем немного света с лестницы, но его было достаточно, чтобы рассмотреть совершенно обыкновенный коридор: на стенах картины, на полу ковер. В воздухе чувствовался лимонный аромат лака для пола.
Однако справа хныкал похищенный мужчина, а с чердака доносился ледяной голос безумца.
«Может, собирается сбежать через крышу?» − подумал Дэвис.
Эти таунхаусы стояли бок о бок, и по ним можно было передвигаться поверху. Ему никогда не угнаться за молодым парнем, который находится в лучшей форме, да еще по крышам.
− Как ты узнал? − крикнул он, пытаясь придумать, как задержать убийцу. − Как догадался, что ты в стоп-кадре?
− Отклонения, − крикнул в ответ Фотограф.
Да, он взобрался по той деревянной лесенке. Он прямо там, наверху. Прислушивается.
− Эта жизнь слишком испорчена. Слишком многие пошли по кривой дорожке, слишком много кварталов загнивает. Стоп-кадр… разваливается на куски. Слишком много отклонений.
− Ты прав, − отозвался Дэвис. − Да, я тоже заметил. Нельзя такое допускать. Нужно избавиться от отклонений, согласен? Нужно поддерживать в стоп-кадре стабильность.
Это была полная чушь, но он мог усмотреть в ней логику.
− Какое тебе до этого дело? − спросил хриплый голос.
− Я отсюда, − сказал Дэвис. − Это мой дом.
«Только стоп-кадр логичен. Жизнь в первый раз − это хаос, но если переживаешь ее заново, то видишь, что она очень упорядоченная. Система слишком сложная, чтобы сходу в ней разобраться. Но если живешь здесь, то всегда знаешь, что произойдет…»
− Нет. Ты не здешний. Ты коп.
− Но это не значит, что я с тобой не согласен, − прокричал Дэвис. − Я могу помогать тебе наводить здесь порядок. Поддерживать стоп-кадр. Ведь нужно, чтобы он продолжал существовать? Я должен наводить здесь порядок, не давать ему рассыпаться, чтобы делать свою работу.
Похоже, он выбрал правильные слова, и, что удивительно, они подействовали. В определенной степени. Фотограф не стал убегать, а зашуршал наверху.
− Ты коп, − наконец повторил он. − Ты здесь, чтобы остановить меня.
− Не тебя, − возразил Дэвис. − Вовсе не тебя. Да, в настоящем мире мне пришлось бы тебя задержать. Но мы ведь не там? Все, что меня волнует, − это чтобы стоп-кадр продолжал существовать. Этим ты и занимаешься. Ты важен. Только ты во всем разобрался. Ты можешь мне помочь. Ты можешь мне помочь очистить это место.
Фотограф начал спускаться по лесенке, но вдруг неуверенно застыл на месте. Дэвиса накрыл внезапный приступ тошноты, а парень развернулся и стал подниматься обратно.
− Подожди! − окликнул Дэвис. − Подожди! Я могу доказать. Я… − Осекшись на полуслове, он отступил назад и заглянул в комнату с пленником.
Мужчина протянул к нему руки со связанными запястьями, в его глазах застыла мольба.
− Я докажу! − прошептал Дэвис.
«Всего лишь стоп-кадр. Не реальность. Это единственный способ спасти настоящих людей. Не будь трусом…»
Словно в трансе Дэвис навел пистолет на мужчину.
«Я не могу. Не могу…»
Он уже проделывал это простым нажатием кнопки. Сотни раз. Каждый раз, когда выключал стоп-кадр.
Он выстрелил.
Тишина взорвалась. Выстрел получился гораздо громче, чем ожидал Дэвис, и он вздрогнул. Пленник упал навзничь. На этот раз пуля вышла из затылка, кровь забрызгала стену.
У Дэвиса зажужжал телефон. Он на него даже не взглянул. Уставившись на мертвеца, потрясенный тем, что натворил, он выронил пистолет.
− Ты… − раздался голос Фотографа. Он снова начал спускаться по деревянной лесенке. − Ты просто взял и сделал это?
− Чтобы… чтобы защитить стоп-кадр. − Голос у Дэвиса дрожал. Он зажмурился.
− Ты понимаешь их истинную сущность, − с гордостью произнес Фотограф. − Но тебе следует знать, что не мы должны их убивать. Мы предоставляем это стоп-кадру, подобно иммунной системе организма. Естественное очищение.
Фотограф приблизился.
− Это мой дядя, он незрячий. Мы ждем, пока его не начнет мучить жажда, а потом даем выбрать напиток. Но этикетки прочитать он не может. И система его убивает.
− В следующий раз я все сделаю правильно, − сказал Дэвис. − Есть план? Кто следующий? Я могу помочь.
Фотограф облизнул губы.
− Кончаются люди, которых можно найти на улице. Нам надо быть осторожными. Копы из стоп-кадра попытаются нас остановить. Они не понимают.
− А я понимаю.
− В школе Марии Магдалины у семнадцати детей аллергия на арахис, − сказал Фотограф. − Я старался придумать, как все провернуть, чтобы самому не засветиться. Но если ты со мной, если копам в реале все равно, то, наверное, мне не о чем беспокоиться. В любом случае мы приступим двенадцатого мая. Я выяснил, что…
Раздался выстрел − громкий, наглый, внезапный. Фотограф упал как марионетка, у которой обрезали нити. Дэвис обернулся: наверху лестницы, освещенный снизу, стоял Чез с пистолетом в руке.
− Черт возьми! − воскликнул Чез. − Дэвис, ты в порядке? Как он тебя обезоружил?
Дэвис моргнул. «Чез, вот же идиот».
Его телефон издал долгое жужжание. Будильник.
Ровно 20:17.
Дэвис невозмутимо подобрал свой пистолет. Они далековато от Варшавской, но он все равно должен следовать намеченному плану. Ведь сработает? Все правдоподобно?
Хотя какая разница?
Чез оттолкнул Дэвиса с дороги и опустился на колени перед убийцей.
− Ого, совсем мальчишка. − Он заглянул в комнату с мертвецом. − Черт! Что случилось, Дэвис?
В ответ Дэвис поднял пистолет и направил его в голову Чеза.
Тот отшатнулся.
− Дэвис?
− Прощай, Чез.
− Эй, ты чего! Чего творишь?!
− Скажи-ка, − тихо произнес Дэвис, − когда ты наведываешься в стоп-кадре к Молли, тебе каждый раз приходится соблазнять ее заново? Или ты просто показываешь значок, убеждаешь ее, что она не настоящая, и дело в шляпе?
У Чеза отвисла челюсть и выпучились глаза.
− Ты делаешь это по-быстрому, каждый раз, когда я навещаю Хэла, верно? − продолжил Дэвис.
− Дэвис, подумай!
− Я подумал, Чез! − прокричал Дэвис. − Видишь этот пистолет? Вот что я думаю!
С улицы донеслись далекие выстрелы. Бандитские разборки на Варшавской.
− Этот пистолет я забрал из вещдоков в реале, − грубо проговорил Дэвис. − Слышишь выстрелы? Один бандит стреляет в другого из этого самого пистолета. Я думал, как скрыть убийство в стоп-кадре? Можно взять тот же пистолет, что был у бандита. Я могу тебя пристрелить и сказать, что ты схлопотал шальную пулю. Баллистики подтвердят. Никто не узнает. Решат, что это несчастный случай.
− Черт, − прошептал Чез и со вздохом выронил пистолет. − Да ты все продумал.