Давно прошли те времена, когда практически в любой дом можно было просто так зайти в подъезд. Теперь в каждом крупном городе найдется немало жилых зданий, к которым даже не приблизишься. Тут же появится охранник и поинтересуется, к кому вы, с какой целью. И только получив исчерпывающую информацию, связавшись с нужным жильцом, убедившись, что гостя ждут, откроет заветную дверь.
Сверкающий черным лаком дорогой джип с тонированными стеклами подъехал к воротам элитного дома на набережной Яузы. Путь ему преграждал полосатый пластиковый шлагбаум. Охранник выбрался из стеклянной будки и неторопливо подошел к машине, но рассмотреть сидевших в ней людей так и не смог, видел лишь собственное отражение. Боковое стекло с тихим жужжанием поползло вниз. Увидев лицо водителя, охранник тут же напряженно улыбнулся, как и должен улыбаться человек своему благодетелю.
– А, это вы, – проговорил он. – Здравствуйте. Не сразу узнал. В прошлый раз вы на другой машине приезжали.
– Раз не узнал, значит, богатым буду, – произнес с легким кавказским акцентом обладатель вполне приятного тенора.
– Конечно, будешь, – подтвердил сидевший рядом с ним баритон и поднял руку, на которой блеснули золотые перстни.
– Тот, о ком мы говорили, дома? – поинтересовался тенор.
– Дома еще, дома, – согласно закивал охранник и воровато осмотрелся, не идет ли, не едет ли кто из жильцов. Видимо, ему не слишком хотелось, чтобы кто-то видел, как он пропускает на подземный паркинг чужую машину.
Тенор помахал в окне сложенной вдвое зеленой купюрой:
– Как договаривались. Бери.
Охранник ловко перехватил деньги и привычно сунул их в карман.
– Порядок. Только вы это… аккуратнее. Не подведите.
– Ты ж меня знаешь. Мы все аккуратно сделаем. Нам только поговорить надо. И претензий потом к тебе никто предъявлять не станет. Еще спасибо скажут.
– Проезжайте.
Полосатый шлагбаум взметнулся вверх. Черный джип неторопливо въехал в черный провал паркинга.
– Поаккуратнее рули, не по горам едем, – напомнил баритон, напряженно следя за тем, как сидевший за рулем спутник вписывается в узкий проезд.
– Ты за свою машину не переживай, – хохотнул тенор. – Ничего с ней не станется.
Джип заехал на паркинг. Машин внизу было немного. Время рабочее, жильцы разъехались по делам. Под потолком неярко горели лампы.
– Вот сюда, за колонну заезжай. Не стоит светиться раньше времени, – посоветовал баритон.
– А что? Место хорошее, – согласился тенор. – Лифт отсюда отлично просматривается. Не пропустим.
Джип ловко зарулил задом под колонну и остановился.
– Не нравится мне твой план, – вздохнул баритон.
– Он не только мой, – криво усмехнулся тенор.
– А если он не согласится, что тогда?
– Сомневаешься? Тогда сразу выходи из машины. – Тенор, прищурившись, смотрел на створки лифта.
– Я имею право сомневаться, – нервно потер горбатую переносицу баритон. – На кон слишком много поставлено.
– У меня к нему свой подход имеется. Не отвертится.
– Зря меня не послушались. – Баритон суетливо достал сигареты, протянул спутнику. – Надо было только своих задействовать.
– Наши приметные. Там, где несколько кавказцев появляются, «мусора» сразу тут как тут. Нам такое не нужно.
– Курить будешь?
– Нет, – отрицательно покачал головой тенор.
Баритон несколько раз щелкнул зажигалкой. Огонек так и не появился.
– И газ кончился, – разочарованно произнес он.
Тенор вдавил прикуриватель, приспустил стекло. Баритон затянулся, и дым тонкой струйкой потек в щель.
– Сколько нам ждать?
– Сколько надо, столько и будем, – пожал плечами тенор. – Обычно он в двенадцать выезжает. Но не факт, что сегодня так будет. Он сам себе начальник.
– Хреновое у меня предчувствие, – вздохнул баритон.
– Не мандражируй. Ему не с руки нас сдавать, у самого рыльце в пушку. Все сложится и срастется.
– Какое рыльце? Какой пушок? – взволнованно взмахнул баритон, и столбик пепла упал ему на колени.
– Просто так любил говорить тот, к кому мы приехали. Смотри, штаны себе не прожги.
– Уже прожег, – скривился баритон.