Чарльз немедленно обнаружил бонг и уже уменьшившийся пакет с марихуаной. Он отнес его своему боссу и нанес ему большой удар. «Ваш каннабис, сэр», - сказал он, протягивая ему.
«Спасибо, Чаки», - сказал Мэтт. Он поднес бонга к собственному рту и нажал кнопку. В камере образовалось облако парообразного газа, и Мэтт глубоко втянул его в легкие. Он держал его почти тридцать секунд, а затем задул. «Ударь меня еще раз», - сказал он.
Чарльз ударил его еще раз, нанеся еще больший удар за этот раз. Мэтт проглотил это. Выдохнув, он сделал несколько вдохов и снова взял губную гармошку. «Хорошо, - сказал он. «Я думаю, что теперь у меня есть перспектива, Джейк. Давай сделаем это снова».
Джейк кивнул. Он сыграл несколько открытых аккордов, затем схватился за гриф и начал играть, снова повторяя вступительную последовательность. Он пропел первый куплет, а затем первый припев, растягивая последнее слово, делая паузу на самую короткую секунду, а затем переходя в основной ритм. Мэтт снова начал играть на губной гармошке, перейдя в ревущий аккомпанемент, который сильно отличался от его первой попытки. На этот раз было очевидно, что он чувствует музыку. Он дунул в орган с силой и эмоциями, его пальцы двигались по отверстиям и извлекали сладко-печальный звук, который почти идеально смешивался с ритмом.
«Ага», - взволнованно сказал Ботаник, его пальцы стучали по клавишам пианино и прилагали все усилия, но у Мэтта, к сожалению, не было пианино.
“Играй, Мэтти!” - крикнул Куп, барабаня руками по коленям.
“Ты понял!” - сказал Даррен, впервые забыв сегодня вечером о приятной порции героина из черной смолы, которую он собирался выкурить, когда вернулся домой.
Джейк пел и бренчал через второй куплет, который был намного длиннее, гораздо глубже о коварной природе времени. Мэтт продолжал играть, играя высокие и низкие ноты, вытягивая одни и повышая резкость других, всегда сохраняя идеальный ритм. Полина и другие женщины теперь тихонько хлопали в ладоши в такт песне, и все они благоговейно улыбались, наблюдая за рождением песни. Даже Чарльз, который ненавидел рок-музыку, как арабы ненавидели евреев, качал головой, когда слышал эту композицию.
Джейк повторил второй припев, состоящий из двенадцати строк вместо пяти, которые были в первом. Затем он бросился к протяженному мосту, в котором ритм набирал силу и скорость, слова вырывались из его рта в пулеметном стиле. Мэтт не отставал от него, несколько раз сгибая шею и поднимая голову к потолку. После бриджа было соло - изначально предназначенное, конечно, для гитары. Мэтт пропел это на губной гармошке, увеличивая громкость и темп, его пальцы летели, его рот вдыхал и выдыхал правильным образом.
«Вау», - сказала Рэйчел, с трепетом глядя на двух музыкантов. На самом деле она никогда не была поклонницей Intemperance , предпочитая кантри и стандартные музыкальные произведения восьмидесятых, которые она видела по MTV. Даже после встречи с Джейком и подружки с ним, она слышала только песни Intemperance, которые появлялись на MTV. Она пришла к выводу, что Джейк действительно был талантливым музыкантом, а не сиюминутной сенсацией.
Третий куплет песни играл еще быстрее, почти в самоубийственном темпе. Пальцы Джейка превратились в пятно на шее, его медиатор ударял по струнам с почти достаточной силой, чтобы нанести ущерб. Его голос прозвучал и разнесся по комнате. А Мэтт продолжал держаться за губную гармошку, подавая мелодичный аккомпанемент, который, казалось, не имел никакого отношения к блюзу, то есть чистому, неподдельному рок-н-роллу.
После окончания последнего стиха они оказались на нейтральной территории. Они никогда не сочиняли больше этого момента, так как никогда не могли набрать основную часть мелодии так, как им хотелось бы. Однако на этом они не остановились. Джейк продолжал бренчать, не отставая от заданного темпа, и Мэтт исполнил сложное и удивительное соло на гармошке, которое длилось более двух минут. Джейк немного поработал голосом во время соло, в основном просто повторяя название песни, смешивая его с некоторыми вариациями.
« Я время … да. Я время. Время. Я tiiiiiiiiiiimme, да, да, да, время ».
В конце концов, они пришли к финалу, который был не совсем скоординированным, но тем не менее сумел завершить песню. Джейк медленно снизил темп до почти балладного, а Мэтт позволил губной гармошке сменить длинную, протяжную заключительную ноту.
“Бля да!” - сказал Куп, вставая и хлопая Мэтта и Джейка по спине. “Это было чертовски круто!”
«Черт возьми, - сказал Даррен.
«Я должен согласиться, - сказал Ботаник. «Когда мы смешиваем фортепиано и добавляем ударные и басовый бит, это будет наиболее эстетично для культурного уха».