Хантер С. Томпсон
Страх и ненависть в Лас-Вегасе
Посвящается Бобу Гейгеру
по причинам, не нуждающимся в объяснении,
и Бобу Дилану за песню «Mister Tambourine Man».
Тот, кто превращает себя в зверя,
избавляется от муки быть человеком.
Hunter S. Thompson
FEAR AND LOATHING IN LAS VEGAS
© The Estate of Hunter S. Thompson, 1971
© Школа перевода В. Баканова, 2024
© Издание на русском языке AST Publishers, 2025
Часть первая
1
Когда наркотики начали действовать, мы были где-то в районе Барстоу, на самом краю пустыни. Я помню, как сказал: «У меня немного кружится голова, лучше ты сядь за руль…» Внезапно со всех сторон раздался страшный рев, и небо потемнело от существ, смахивающих на гигантских летучих мышей. Они с верещанием пикировали на автомобиль с открытым верхом, несущийся в Лас-Вегас на скорости сто шестьдесят километров в час. Чей-то голос заорал: «Господи! Что это за чертовы твари?» Потом опять все стихло. Мой адвокат, сняв рубашку, поливал грудь пивом, чтобы ускорить загар.
– Какого хрена ты разорался, – пробормотал он, глядя на солнце прищуренными глазами сквозь изогнутые линзы испанских солнечных очков.
– Не обращай внимания, – ответил я. – Твоя очередь вести машину.
Я нажал на тормоз и направил Большую Красную Акулу к обочине. «Насчет летучих мышей лучше пока промолчать, – подумал я. – Бедняга сам их скоро увидит».
Почти полдень, а нам ехать еще больше ста пятидесяти километров. Изматывающих километров. Я знал, что очень скоро нас обоих начнет плющить. Но обратной дороги нет, как нет и времени на отдых. Придется перетерпеть в пути. Регистрация журналистов на знаменитых гонках «Минт-400» уже началась. Чтобы получить звуконепроницаемый люкс, надо успеть к четырем часам пополудни. О номере и заодно о громадном красном кабриолете «шевроле», который мы взяли в прокате на бульваре Сансет, позаботился модный спортивный журнал из Нью-Йорка. Как-никак я профессиональный журналист и кровь из носу обязан выдать статью о гонках.
В редакции отдела спорта мне выдали триста долларов командировочных, и бо́льшая часть суммы была уже истрачена на чрезвычайно опасные наркотики. Внутренность багажника смахивала на передвижную полицейскую наркологическую лабораторию. С собой у нас было два мешка травы; семьдесят пять гранул мескалина; пять листов мощнейшей «промокашки»; солонка, до половины наполненная кокаином; целое созвездие разноцветных таблеток – взбодриться, успокоиться, поорать, поржать; а также литр текилы, литр рома, ящик «Будвайзера», пол-литра чистого эфира и две дюжины ампул амилнитрита. Все это мы закупили накануне вечером, как ужаленные гоняя по округу Лос-Анджелес от Топанги до Уоттса. Хватали все, что шло в руки. Многовато для одной поездки, но, когда начинаешь всерьез запасаться наркотой, бывает трудно остановиться.
Беспокойство вызывал только эфир. На свете нет существа более беспомощного, безответственного и порочного, чем человек, погрузившийся в бездну эфирного выхлеста. И я знал, что мы скоро нанюхаемся этой дряни. Возможно, уже на ближайшей заправке. Мы почти всё перепробовали, и теперь настал черед нюхнуть эфиру. Потом – сто пятьдесят километров пути в состоянии жуткой, слюнявой, тупой прострации. Единственный способ не вырубиться под эфиром – принять кучу амилнитрита, но не всю сразу, а постепенно, ровно столько, чтобы, проезжая через Барстоу, удержать машину на дороге на скорости сто сорок километров в час.
– Чувак, вот это я понимаю путешествие под дурью! – воскликнул адвокат. Он наклонился, чтобы увеличить громкость радио, мурлыча в такт и мямля припев: «Обкурился сгоряча, ну и дела…» Обкурился? Вот дурила! Ты еще чертовых летучих мышей не видел!.. Радио я почти не слышал. Перегнувшись через сиденье, возился с магнитофоном, орущим на всю громкость «Сочувствие к дьяволу» «Роллинг Стоунз». У нас была только эта запись, и мы крутили ее снова и снова как безумный контрапункт орущему радио. И еще чтобы поддерживать дорожный драйв. Движение с постоянной скоростью экономит бензин. На тот момент эта мысль почему-то казалась важной. В такой поездке надо следить за расходом горючки и не делать резких ускорений, от которых кровь приливает к затылку.
Адвокат увидел голосующего раньше меня.
– Давай подвезем пацана, – предложил он и затормозил прежде, чем я успел что-то сказать.
Бедный увалень из Оклахомы подбежал к машине с улыбкой до ушей, выпалив:
– Ни хрена себе, ни разу в жизни не ездил в кабриолете!