Антон вдруг осознал, что ему предстоит многие месяцы, если не годы, делить тесное пространство вездехода с парой посторонних, незнакомых людей. Тот вездеход, на который его назначили, относился к ближней зоне обслуживания и дальних поездок не совершал, но и в таком режиме стандартная смена внешников проводила на колесах полные сутки, проводя затем еще двое суток в городе, отдыхая и приходя в себя. В таком тесном коллективе остро вставал вопрос личной совместимости, и было понятно, с чем была связана привилегия внешников подбирать себе напарников самостоятельно.
Хотя день уже близился к завершению, Антон до сих пор так и не познакомился со своими будущими товарищами, и это его беспокоило все сильней и сильней. Бегло ковыряясь с тестом по оборудованию вездехода (нужно было правильно с точки зрения компьютера ответить на глупейшие вопросы по эксплуатации санитарного модуля или герметичного отсека), Антон мыслями был далеко. Ситуация, когда уже завтра предстоял первый выход за границу не то что района, а города вообще, а он даже не знает, кто будут его напарники, — напрягала.
Пискнуло, в личной ленте выскочило сообщение. Антон, разоблаченный после прохождения медицинского обследования, сидел в чистом модуле в одном исподнем белье. Одну из незадействованных стен он настроил на вид с макушки Дома Врача и сейчас наслаждался медленным клубящимся движением потрепанных облаков, неохотно оставлявших недавнее поле боя. Внизу переливались в пятнах солнца и облачной тени запутанные лабиринты комплекса. Был отчетливо виден поезд монорельса, огибавший район, — вот он стремительно врезался в солнечное пятно и засверкал полированным стеклом окон. Солнце, как это всегда бывало летом, уже перебралось через далекие башни Большой Москвы и теперь нагло светило с чужой территории — территории ночи, с севера-запада. Вообще-то его смена уже давно закончилась, и останься он на старой работе — уже был бы дома, в своей капсуле. Нарушение привычного ритма жизни волновало — Антон чувствовал себя так, будто уже отправился в путешествие.
Он успел рассмотреть, что сообщение касалось рабочего пропуска на завтра — пришло, кстати, непривычно рано — когда, не спрашивая его согласия, вместо экзаменационного теста развернулось окно связи. Незнакомый мужчина лет сорока пяти хмуро смотрел на ошарашенного Антона, торопливо прикрывшегося большим халатом, который выдавался каждому, кто проходил медицинский тест, и который традиционно никогда и никем не использовался.
— Здравствуйте, — не дождавшись приветствия, начал Антон.
— Привет, — хмуро отозвался незнакомец. — Так вот ты, значит, какой — Антон Шустов!
— Какой есть, — отозвался он не очень вежливо. — А вы, собственно, кто?
— Будешь звать меня Сергей Федорович или шеф.
— Как скажете, шеф.
Шеф или Сергей Федорович хмыкнул:
— Я старший в нашем экипаже. Ясно?
— Ясно.
Хмурый шеф помолчал, задумчиво разглядывая Антона. — А скажи мне, Антоша, как ты к нам попал?
— Не знаю, — честно ответил он. — Начальник участка вызвал, сказал, что поздравляет, что я молодец и все такое. А что? Какие-то проблемы?
Хмурый отвел взгляд, помолчал, посмотрел, поджав губы, на озадаченного парня и изрек:
— Ладно. У меня сейчас выбора нет — пойдешь с нами в рейс, но учти: как найду нормального электрика — до свидания.
— Я нормальный электрик, — обиженно буркнул Антон.
— Антоша, кто для меня в поле нормальный — решать буду я.
— Это я понял. Но зачем было тогда меня вообще дергать, забирать с работы? Я целый день сегодня потерял, доказывая компьютеру, что умею пользоваться санитарным модулем и костюмом!
Шеф ухмыльнулся:
— Не дрейфь, куда-нибудь тебя пристроят, если не напортачишь. Но не ко мне. Давай, до завтра! В машине наговоримся еще.
Экран погас. Настроение испортилось. Не очень-то похоже, что внешники рады новому электрику. Вроде бы ничего и не изменилось — все так же завтра на работу, но заборы уже расставлены и слова сказаны. Будущее, только что казавшееся таким радужным, потускнело и вообще стало туманным.
Задумавшегося Антона разбудил очередной вызов — Ванька.
— Здорово! — друг вытаращил глаза, не увидев привычную капсулу. — Ты где это?!
— На работе.
— Странная у тебя работа, — задумчиво протянул тот. — Без штанов сидеть и в окно глядеть.