Черт возьми! Это признание в любви… Особенно учитывая, что картина висит в моем кабинете, а охотничий меч из драгоценной толедской стали, ожерелье, и этого фламандского волкодава по имени Дюк, подарил ей тоже я…
Услышав шаги за спиной, резко обернулся. Так… Личные слуги общим числом шесть… нет, семь. И ни одной смазливой девчонки, одни парни и женщины, возрастом далеко за сорок, по нынешним меркам уже давно старухи. Предусмотрительно.
— Вина и сыра. Живо! И пошли пока прочь… — последние мои слова сопроводились дружным топотом ног. Помнят, сволочи, как в одну из своих ночевок здесь, я едва не зарубил кастеляна, обнаружив в тюфяке целое гнездовье клопов.
Дождался испрошенного и налив в бокал вина уселся в кресло. Итак, что мы имеем? Вернее, чем мне грозит близость с Мергерит?
Кусочек местного выдержанного бри[11], растаял на языке острой, соленой лужицей и сразу же был смыт терпкой прохладной волной красного вина с близлежащих виноградников монасей цистерцианцев. Хорошо! Сыр и вино в Средние Века, в подавляющем большинстве чудо как хороши, современные им даже в подметки не годятся.
Значит чем? А тем, что сей мезальянс, полностью ломает мои планы. Вряд ли Мегги согласится надолго отпустить от себя свежеприобретенного фаворита, а ведь я как раз и отрешился от двора, чтобы заняться своими неотложными делами, коих накопилось уже порядочно. Какие дела? Много, ой много…
Для начала хотелось бы съездить домой в баронию, проведать Матильду и дочечек. Соскучился сил нет по дочуркам, растут же кровиночки безотцовщиной. Затем надо проинспектировать вассальные феоды[12], торговые дела и производство. Да многое надо проинспектировать, сами знаете, как без личного присмотра бывает. Но, по большому счету, это не главное…
Я подхватил бокал и потопал в фехтовальную залу.
— Надо же… — ткнул пальцем в новомодные итальянские тренировочные доспехи на манекене. — Никак, для меня выписали. А это что?
Рядом с манекеном стоял еще один, а на нем… Матерь Божья! Это что, Мегги собралась тренироваться со мной? Размером меньше и с юбкой, точно женские! Нет, вопреки заблуждениям, женщины в нынешние средние века совсем не чураются подобного времяпровождения, мало того, рыцарственные дамы встречаются часто и густо. Есть даже боевой, чисто женский рыцарский орден — Оrden de la Hacha, орден Топора, основанный в Испании, в замшелом 1149 году.
А есть еще орден Рыцарей Святой Марии Вифлиемской, орден Сантьяго, орден Калатравы[13] и многие другие, куда принимают женщин. Правда с большими оговорками, что, все же, сей факт не отменяет. У ордена госпитальеров[14], вообще есть женский монастырь-крепость в Бокленде. Но Мергерит? Да, получается, многое про нее еще не знаю. Но узнаю…
Я перешел в оружейную и уставился на боевой женский комплект доспехов в готическом стиле[15]. А вот и мечи с прочим острым железом. Ладно Мегги, вечером объяснимся…
Вернулся в кабинет и присел обратно в кресло. Так… о чем это я? О делах. Так вот, за войной и прочими веселыми, но глупыми удовольствиями, я совсем забросил обещание помножить на ноль, короля франков Луи ХI, сиречь Всемирного Паука, моего кровного врага, уничтожившего ради прихоти род Арманьяк, сука такая!!!
А ведь есть еще недобитый ублюдок Гийом де Монфокон, по приказу Паука убивший моего отца, конта Арманьяка и отравивший мою беременную мачеху Жанну де Фуа. Беременную моим ребенком! Вернее не моим, а настоящего бастарда Арманьяка, но я с этим телом уже сжился намертво и даже забывать стал кем был в прошлой жизни.
Следующим идет Никола де Монфор граф де Кампобассо, предавший Карла Бургундского, а значит и меня лично! Но с ним связано еще одно дельце, так что предстоит уроду заливаться соловьем, прежде чем отправится в ад.
Много работы, очень много!
Перед глазами неожиданно прошли картины из прошлой жизни…
Сижу на травке и как баран, пялюсь на свою руку в латной перчатке. Да… сразу после переноса в тельце бастарда Арманьяка, чуть не свихнулся от охренения. Ну сами посудите, тренер сборной страны по фехтованию на саблях, сорока пятилетний мужик, вдруг становится юнцом, да еще оказывается в пятнадцатом веке. То-то же…
А вот, здоровенный верзила сидит в ручье и со страдальческим видом трет себя песком, а я на бережку, грозно так на него посматриваю. Это Уильям из славного клана Логанов, шотландец, монах-расстрига, мой верный друг и соратник, по прозвищу братец Тук. Да, нашел в свое время, пригрел и ни разу еще не пожалел об этом. Рыцарь уже, сам Карл посвятил громилу за подвиги.
11
12
13
14
15