Через несколько лет, по пути на работу, я проезжал эту, изменяющуюся на глазах улицу почти каждый день — мой тогдашний «принципал», то-есть директор школы, где я и сейчас работаю, подвозил меня — «безмашинного» или, как говорят, «давал мне лифт» и через эту улицу пролегал его обычный маршрут.
Однажды, разглядывая из окна машины от нечего делать проходящих по тротуару прохожих, я обратил внимание на быстро шагающего во встречном направлении высокого плотного мужчину. Привлёк он моё внимание тем, что был удивительно похож на одного из героев фильма о похождениях Джеймса Бонда, помните мордастого японца или китайца, убийцу-охранника в фильме «Goldfinger»? Само по себе это было любопытно, но и только. Самое интересное, что начиная с этого момента, мы стали встречать его каждый день. Перестраивалась улица, частные дома вытеснили здания офисов, строилась новая транспортная развязка, а он всё также сосредоточенно шагал к одной ему ведомой цели. Я думаю, что он работал где-то в этом районе и этим объясняется пунктуальность наших встреч.
Потом сняли нашего директора, потом было много разного, но как-то, лет через пять я в первый раз воспользовался «лифтом» моего коллеги, одного из наших учителей. Он тоже жил неподалеку от меня, мы выезжали из его дома в то же время, ехали по тому же маршруту. И в первый же день на изменившейся до неузнаваемости улице, я увидел «Goldfinger'а», так я назвал его.
Он заметно постарел (я тоже не помолодел), но всё так же, деловой походкой шагал по тротуару.
С тех пор, каждый раз, по пятницам, когда наша единственная машина была в распоряжении Иры и на работу я ехал с коллегой, я высматривал его среди прохожих. Он стал моим талисманом — встречу его и всё в школе будет в порядке, дети не будут слишком агрессивны, с начальством избегу трений…
Но однажды, проезжая по талисманной улице я его не встретил. Еще раз, еще день, но больше он так и не появился.
Может быть он сменил работу, может быть купил машину — и конечно ничего особенно плохого не случалось в школе, но что-то ушло, ещё раз продемонстрировав, что всё проходяще.
А теперь, заканчивая нашу прогулку заглянем в Yeoville, но это уже другой рассказ.
Глава 23
Yeoville или Потерянный рай
Этот небольшой район был когда-то действительно райским уголком. Не «седьмым небом», где-то пониже и не для всех конечно — на всех райских угодий не напасёшься, но для еврейского населения Йоганнесбурга и для молодёжи лучше места вряд ли можно было найти.
Как дотошный антрополог по одной косточке воссоздаёт скелет первобытного чудовища, так и мы поселившись там в 1992 году, уже на закате апартеида, и прожив два года в Yeoville и около него, по кусочкам воссоздали как могли его славное прошлое.
Собственно говоря, этногеографическому понятию Yeoville соответствуют три смежных района — сам Yeoville, Bellevue и Bellevue East, но даже люди живущие где нибудь на восточной границе Bellevue, утверждали, что живут именно в Yeoville, так велика была слава этого района. С запада на восток Yeoville пересекает центральная улица, которая без видимых причин вдруг меняет своё имя и вместо Raleigh становиться Rockey. Именно улица Rockey создавала славу району, особенно в молодежной среде. Как говорила тогда, моя подросток-дочь про себя и её друзей: «We belong to Rockey street generation». Эта неширокая и недлинная улица, застроенная странными домами по висячим переходам и балконам которых можно было передвигаться так же хорошо, как и по самой улице, а на крышах некоторых были устроены клубы (не «Культуры и Отдыха» конечно, просто — молодежные Clubs) самых разных направлений, стала по настоящему «культовым» местом.
В домах жили художники и музыканты, по улицам прогуливались странные, причудливо одетые и ещё такие редкие тогда трансвеститы, а в небольшом театрике поблизости месяц за месяцем представляли запрещенное некогда «Rocky Horror Picture Show». В остальном же Yeoville мало чем отличался от других «спальных» районов.
Одна сторона Raleigh-Rockey застроена была в основном многоквартирными жилыми зданиями, другая — частными домами.
Это был район для людей со средним достатком, а таких, даже в еврейской комьюнити, большинство.
В Yeoville было приятно жить — улочки тихие, тенистые, многоквартирные дома комфортабельные, чистые, рассчитанные на спокойную тихую жизнь, частные дома, пусть небольшие, но уютные, садики маленькие, но ухоженные, весьма располагающие к тихой беседе в летний «шабатный» вечер.