Бродя по антикварным лавкам Кабула, я все-таки получил общее представление о состоянии национальной филателии, а тематическое разнообразие афганских марок существенно обогатило познания о фауне и флоре, об истории и культуре этой страны.
Черно-белая марка 1870 г., на которой изображена голова льва, считается одной из первых марок на Востоке, причем коллекционеры так и называют ее — «Голова льва». В то время в Афганистане еще практически не существовало системы почтовой службы в современном понимании. В различные города почтой пересылалась лишь служебная корреспонденция. Ее в больших кожаных сумках доставляли конные посыльные или пешие скороходы, которых называли «шатерха». Местным властям вменялось в обязанность оказывать им всемерное содействие.
Сейчас афганская почтовая служба оснащена современной техникой, министерство связи имеет почтовые отделения во всех крупных городах, а авиация доставляет афганские почтовые отправления в десятки стран мира. В последние годы доходы от почтовой службы страны составили более полумиллиона долларов.
Несколько лет назад в Кабуле был открыт Музей истории афганской почты. В большом круглом зале одного из крыльев здания министерства связи собрана интересная экспозиция давно забытых литографий с изображением первых почтовых станций и почтовых повозок, экипировки шатерха и их оружие: немало опасностей подстерегало посыльных в нелегком пути по пустынным и горным дорогам. Вдоль стены — десятки застекленных стендов, в которых выставлены выпускавшиеся в разные годы марки, объединенные по тематическому принципу. Здесь же экспонируется редкая по полноте подбора генеральная коллекция афганских марок.
Создание Музея истории афганской почты один из первых шагов министерства связи на пути популяризации в стране филателии, а отдел филателии, созданный при министерстве, принимает меры к упорядочению информации о выпуске марок в стране, об их тиражах и тематике.
В Афганистане выпуск почтовых марок обычно приурочивается к знаменательным датам в жизни страны, крупным событиям международной жизни, годовщинам ООН и других международных организаций, спортивным форумам и т. д. Все большее внимание уделяется выпуску многоцветных марок с изображениями достопримечательностей столицы и других городов, исторических и культурных памятников. Большой интерес представляют собой марки, знакомящие с богатой фауной и флорой Афганистана, а также с экспонатами коллекции Кабульского исторического музея.
Располагая недостаточной типографской базой, Афганистан пока печатает марки главным образом за рубежом. Перед выпуском каждой марки министерство связи объявляет конкурс среди афганских художником и фотографов на ее оформление.
ДОРОГАМИ ДРУЖБЫ
Впервые я встретил Султана Ахмеда в мае 1969 г на открытии кабульского Политехнического института. Тогда ему уже было за 70. Среднего роста, седовласый человек, бородка клинышком, аккуратно подстриженные усы. Неожиданно крепкое рукопожатие, улыбка человека, прожившего долгую и богатую событиями жизнь Именно о таких людях афганцы почтительно говорят «ришсафид» («белобородый»), вкладывая в это глубокое уважение к человеческой мудрости и опыту.
Через несколько дней я был приглашен в его дом в старой части города. Мы оказались в саду со столе, ними чинарами и клумбами роз. Султан Ахмед приглашает в гостиную. Здесь на одной из стен вывешено не сколько парадных портретов, в том числе молодого человека в темном сюртуке.
— Таким я был пятьдесят лет назад, — говорит Султан Ахмед, взглядом показывая на портрет, — когда меня, молодого сотрудника министерства иностранных дел, направили в Советскую Россию в составе первой афганской дипломатической миссии. В то время министерство занимало небольшое здание, но тогда его хватало для всей нашей дипломатической службы: ведь в 1919 г. независимый Афганистан делал лишь первые самостоятельные шаги на международной арене. Огромной моральной поддержкой для нашей страны была Советская Россия: она первой признала нашу политическую независимость. Вот тогда-то, в апреле 1919 г., в Россию и была направлена афганская дипломатическая миссия.
В комнату чинно вошли дети — мальчик лет десяти и девочка немного постарше. Это внуки, они принесли традиционное угощение: холодный шербет в высоких стеклянных стаканах, а на блюдцах — соленые миндаль и фисташку.
…Редкому русскому путешественнику удавалось побывать в Афганистане. И не столько коварная Амударья и сыпучие туркменские пески были тому помехой. Всячески препятствовала установлению контактов между Россией и Афганистаном «владычица морей» Англия, и 1879 г. навязавшая афганскому эмиру кабальный договор, лишивший страну возможности проводить самостоятельную внешнюю политику.
Начальные сведения о дипломатических отношениях между Россией и Афганистаном относятся к XV в., когда в 1464–1465 гг. в Герат прибыло посольство великого князя Ивана III. В 1533 г. Тавсин-ходжа, посол султана Вабура, в государство которого входили тогда и афганские земли, доставил в Москву грамоту с предложением русскому царю дружбы и братства. При дворах московских царей все чаще стали появляться купцы и торговые люди из средневосточных городов, а Астрахань превращалась в крупный центр торговли России со странами Востока. Сюда добирались купцы из Балха, Кабула, Герата и Кандагара. В 1669 г. братья Пазухины, российские послы в Бухаре, получили царский указ с поручением: их переводчик Никита Медведев должен был добраться до Кабула и Балха, изучить экономику и торговлю этих районов. Это позволило уже в 1675 г. снарядить ко двору могольскпх правителей российское посольство, которое, однако, сумело добраться лишь до Кабула, а затем было вынуждено вернуться в Москву. Только через 20 лет по указу Петра I в Иран, Бухару, Балх и Кабул через Астрахань вновь отправились русские купцы Семен Маленький, Сергей Аникеев и Иван Сверин. Но, благополучно добравшись до цели, они погибли на обратном пути.
После образования в 1747 г. самостоятельного афганского государства российское правительство пыталось установить с ним дипломатические отношения, однако успеха не добилось. Почти через 100 лет, в 1833 г., эмир Дост Мухаммед, опасаясь захватнических устремлений Англии, снарядил свои посольства в Россию и Персию. В результате в 1837 г. в Афганистан прибыл адъютант оренбургского генерал-губернатора Ян (Иван) Викторович Виткевич. Миссия Виткевича, доставившего Дост Мухаммеду письмо Николая I с обещанием помощи, была успешной, и в результате его посредничества между иранским шахом, Дост Мухаммедом и правителем Кандагара был закреплен союзный договор. Однако царское правительство под давлением Англии вынуждено было отказаться гарантировать проект этого договора.
Предвидя во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. возможность возникновения конфликта с Англией, Россия решила заключить союз с Афганистаном В 1878 г. из Ташкента в Кабул отбыла российская дипломатическая миссия во главе с генералом Столетовым, встреченная в Афганистане с большими почестями Столетов обещал эмиру поддержку России и привез Александру II проект договора о союзе. Однако, как и 40 лет назад, Англия помешала осуществлению этих намерений России и данному проекту не суждено было претвориться в жизнь. В этом же году Англия развязала против эмира вторую войну, в результате которой правители Афганистана лишались права самостоятельных сношений с другими государствами и могли вести переговоры с иностранными державами лишь через правительство колониальной Индии.
Еще в начале первой мировой войны эмир Хабибулла объявил о нейтралитете Афганистана. Англия же, используя свое влияние в стране, всячески стремилась превратить Афганистан в стратегическую базу для нападения на Советскую Россию. «…Захватив в свое полное подчинение Афганистан, [англичане] давно создали себе опорный пункт как для расширения своих колониальных владений, для удушения наций, так и для нападений на Советскую Россию»[4], — отмечал В. И. Ленин.
27 марта 1919 г. Наркоминдел Туркестанской Советской Республики направил афганскому правительству письмо с сообщением о том, что правительство РСФСР заявило «о признании независимых соседних с Россией малых государств и установлении с ними добрососедских и торговых отношений»[5].
4
В. И. Ленин. Речь на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов Москвы 29 июля 1918 г. — Полное собрание сочинении Т. 37, с. 7.