Из дома Робин выбрался даже позже обычного, пришлось вызывать такси. Усевшись в авто, он открыл браузер на планшете и набрал в поисковой строке «АЭС».
Первая новость принадлежала Блумберг, Робин пробежал ее наискосок, скользя пальцем в нескольких миллиметрах от экрана: «…скорее всего, сработало самодельное взрывное устройство», «…аварийная система стабилизировала бы работу реактора в случае необходимости», «подача электроэнергии в пригород Нью-Йорка происходит в штатном режиме», «…уровень радиации не повышен».
Машина выехала со Стэйтен-Айленд, у Робина снова завибрировал телефон.
— Где тебя носит? — Майк обошелся без приветствия.
— Потерял… свою кредитку.
— Так примитивно. Эти отмазки хоть на ком-то срабатывают?
— Регулярно, — самодовольно ответил Робин.
— Ближе к делу, зазнайка.
— Я еду. Летучка уже началась?
— Нет, я просто так тебя дергаю, от врожденной противности.
— Точно.
— Забыл сказать, что вчера даже имел честь наблюдать твоего нового напарника, — продолжил Майк ровно с того места, на котором закончился их разговор. — К слову, такой статный паренек, в пиджачке, галстучке, все при нем. Правда, странно, как он до сих пор не споткнулся о порог… Шутка, что он нос задирает, понял, нет?
— Ох, Майк…
— Так, ладненько. Джина зовет.
Услышав невозмутимый смешок собеседника, Робин положил телефон во внутренний карман пиджака. Прикинул, что до Манхэттена, с учетом вероятных пробок, раньше десяти он не доберется, и на мосту Верразано надел наушники. Устроился на сиденье и активировал экран планшета.
***
— Почему бы тебе не отпустить меня? Ты сбиваешь меня с толку… — напевал Скай, ритмично подпрыгивая вверх. — Крутишься рядом, возвращаешься…
Комната замелькала перед Скаем, и он перестал разбирать то, что высматривал перед собой. Его шатало. Все превратилось в разноцветное мельтешение: черный, зеленый, красный… Скай покрутился, раскинул руки и пропел:
— Надеюсь, ты справишься с отказом, я говорю нет… А ты возвращаешься, возвращаешься, словно бумеранг… Возвращаешься…
Прислонившись к стене, Скай, как неумелая танцовщица гоу-гоу, повертел бедрами, а затем побежал к дверям, ведущим на лоджию, распахнул их — ветер подхватил стопку документов и разбросал бумаги по комнате. У Ская перехватило дыхание, прохладные капли дождя коснулись его разгоряченного лица.
Увлеченный, он не заметил, как открылась дверь.
Сделав очередной пируэт, Скай едва не влетел в дворецкого Максимилиана Джефферсона. Лишь в последний момент он сумел схватиться за стену.
Макс выглядел так, будто не заметил заминки.
— Мистер Найт… — Скай сразу выключил проигрыватель пультом. — Ваш костюм для первого рабочего дня.
— Точно.
Немного запыхавшийся, он сел на подлокотник кресла цвета бургунди. И проследил за тем, как Макс расправил чехол на спинке. С лица Ская не сходила вежливая улыбка, а когда Макс, едва заметно поклонившись, вышел за дверь, Скай драматично забросил пульт на соседний диван и распластался в кресле.
Секунд десять он не двигался, повернувшись к окну. Вдалеке возвышались домики для служащих, а за ними — железные кованые ворота, которыми заведовал старичок Тим. Чуть правее — теннисный корт, позади — сад с цветущими круглый год клумбами и маленький бассейн. Скай туда ни разу не ходил с тех пор, как приехал.
По территории поместья он бродил в основном ночью. Понемногу выносил пустые бутылки, коробки из-под конфет, пиццы и фастфуда в контейнеры для обслуживающего персонала. Только так удавалось выдерживать эгоистично внедренный отцом режим вегана. Точнее, скрывать, что он его не выдерживает. Скай противился, как получалось, его ЖКТ тоже противился.
Овощи, морские водоросли, бобовые, орехи и шпинат — сойти с ума!
Струсив с себя оцепенение, Скай встал и расправил произведение портновского искусства от Kilgour French & Stanbury.
Он еще раз с удовольствием вспомнил характеристики костюма: тонкая шерсть и кашемир для верхней части, прочное вискозное волокно в качестве подкладки. Ему предлагали шелк, но Скай настоял на том, чтобы пиджачная пара оставалась эстетичной и функциональной. Однотонные пиджак и брюки графитового цвета: английский костюм. В самый раз для рубашки цвета сливок с воротником баттен-даун.
Рядом Макс оставил продолговатый футляр. Сделал это молча, и на то могла быть лишь одна причина — указание отца. Скай открыл крышку, предвкушая очередной подарочек, и уставился на антрацитовый шелковый галстук в серую крапинку.
— Спасибо большое за удавку, которая будет душить меня весь день, — прокомментировал он. Присмотревшись к названию производителя — Forzieri, — Скай добавил: — Да ты издеваешься.
Итальянский бренд отворил в его сознании шкатулку воспоминаний. Однажды он простоял около фирменного магазина два часа, не переставая хохотать. Во Флоренции. Средневековом Манхэттене, солнечном и величественном. К магазинам подвозили ароматную еду, со всех сторон улавливалась быстрая речь, люди беседовали, желали доброго утра. Скаю казалось, что он пропах запахом итальянской выпечки насквозь, будто она впиталась в кожу…
Сквозь пелену выпуклого воспоминания Скай увидел второй привет от отца — очки. Линзы прекрасно скрывали его проблемы со зрением, и они нравились Скаю, а очки — натуральная катастрофа! Теряются, разбиваются, ломаются. Однако вот они, перед самым носом. Импозантные, с металлической оправой, хорошо, что не пенсне.
За дверью послышался голос Мэри, и Скай бросил подарки обратно на диван.
О, Мэри.
Ее видеть он точно не хотел.
Скай столкнулся с новой пассией отца, переселившейся в их дом, сразу, как прилетел в Америку. Она бродила по комнатам, как хозяйка викторианского особняка, в вычурном домашнем одеянии и напоминала ему, где на кухне найти кофе, чашку с надписью «Бойся данайцев, дары приносящих» или горшок с анемонами. А он держал лицо, хотя на языке крутилось замечание: «А зачем ты что-то переставляла, Мэри? Оно же еще до тебя лежало на своих местах!»
Скай подозревал, что отец посвятил ее во все подробности его жизни, не утаив и пикантные. И теперь наблюдал полные напускного сочувствия жесты этой женщины. Впрочем, наверное, больше всего его задевало то, что Мэри отвоевала себе внимание отца, а Скай получал жалкие подачки в виде галстуков и очков. Оставалось принимать презенты и делать вид, что они ему подходят.
Поддавшись импульсу отвлечься, Скай включил телевизор, похлопав в ладоши.
На Си-эн-эн оживленно о чем-то говорили, показывали энергетические блоки. Да, точно. Эти характерные силуэты энергоблоков Скай где угодно различил бы.
— Громче, — произнес он.
Уставился на девушку в бежевом пиджаке.
«Нам пока неизвестно о пострадавших, но, если инсайдерская информация подтвердится, что взрыв случился в помещении, отведенном под сервера, — говорила ведущая в камеру, — не исключены жертвы. Наши эксперты отметили, что серверная находится рядом с блочным щитом управления, внутри круглосуточно работали люди… Прошу прощения, мне передают, что наконец налажена связь с нашей журналисткой в Арконе. Джудит, как слышно?» — «Студия, я нахожусь возле входа на атомную станцию, вы можете видеть за моей спиной… Здесь много полицейских, пожарных машин, скорая помощь».
Скай приоткрыл рот от удивления и даже не заметил этого.
Серверная. Взрыв. На станции. В США, где на АЭС тишь да гладь, произошла диверсия. Террорист пробрался внутрь, оставил бомбу и успешно ее подорвал, миновав хваленые системы охраны. Оборвав ведущую на полуслове очередным хлопком, Скай вышел из комнаты и зашагал по дому, распахивая перед собой двери в киношном стиле.
Почему отец не сказал, они ведь работают вместе! Наверное, из-за диверсии он и убежал на работу так рано? А террорист, как он проник на станцию? Почему подорвал только серверную, сумев попасть на объект, охраняемый приблизительно как Форт Нокс и библиотека Ватикана вместе взятые?
Пока журналисты нападали на слухи, как стервятники на мертвечину, Скай стремился выяснить подробности из первых рук.