Но вспомним, что это – чуть ли не единственная подобная лаборатория в УИС. Чему же тут радоваться?
И мы, и европейцы видим всю остроту проблемы с туберкулёзом. В марте 1999 года на заседании Постоянной Палаты по правам человека Политического консультативного совета при Президенте Российской Федерации (в присутствии одного из авторов) рассматривался вопрос по выходу из критической ситуации, сложившейся в уголовно-исполнительной системе России. Среди прочего было отмечено:
«Кризис, разразившийся в УИС, представляет угрозу не только для России. 20 тысяч заключённых заражены практически неизлечимой лекарственно-устойчивой формой туберкулёза (ЛУ ТБ). Учитывая масштабы распространения этой формы туберкулёза в пенитенциарных учреждениях России и огромное тюремное население (1 млн. человек или 700 заключённых в расчёте на 100 тыс. населения), наша страна сейчас становится основным источником распространения ЛУ ТБ в мире. По оценке экспертов, эпидемия ЛУ ТБ в российской уголовно-исполнительной системе должна быть отнесена к числу угроз глобального масштаба, наряду с проблемой расползания ядерных технологий или экологических катастроф(выделено нами, – Авт.)».
Проблему туберкулёза невозможно решить не только в одной отдельно взятой колонии, но даже в отдельно взятой стране, если она, страна, предоставляет туберкулёзу все права. Это болезнь бедных, несчастных, обездоленных. Таких в России – подавляющее количество, даже на свободе. А лечиться по карману только богатым! Но они редко попадают в тюрьмы. Вот парадокс.
СПИД и прочие радости жизни
Широко гуляют по тюрьмам и колониям и другие инфекции, кроме туберкулёза. Раз уж заговорили о СПИДе, отметим, что по ВИЧ-инфекции резкое ухудшение эпидемиологической обстановки произошло в 1996—1998 годах: к началу 1997 года в УИС было 300 ВИЧ-инфицированных, на июнь 1997 года уже 850 человек. К началу 1999 года говорили о 4000 носителей. Ещё через год, как заявил министр юстиции Ю. Чайка на пресс-конференции в Москве, количество ВИЧ-инфицированных заключённых удвоилось «и в настоящее время составляет 15 тыс. человек».
В 2003 году «Ведомости уголовно-исполнительной системы» (№ 2) сообщили: «…В настоящее время ВИЧ-инфицированные подозреваемые, обвиняемые и осуждённые, число которых составляет более 37 тыс. человек, содержатся в СИЗО и ИУ на территории практически всех субъектов Российской Федерации. По данным Минздрава России, на тот же период число ВИЧ-инфицированных среди гражданского населения составляет более 218 тыс. человек». Значит, почти 17% российских СПИДоносцев находятся в тюрьмах и колониях.
По данным экспертов «Международной амнистии», приблизительно каждый двадцатый из общего числа заключенных в российских тюрьмах инфицирован вирусом иммунодефицита или болен СПИДом. Россия заняла первое место в мире по темпам роста количества ВИЧ-инфицированных граждан: их количество увеличилось с 11 тысяч в 1998 до 218 тысяч в 2002 году. При этом «Международная амнистия» особо отмечает, что в тюрьмах находится несоразмерно большое количество людей, страдающих ВИЧ-инфекцией или СПИДом.
Интересно, что инфицирование вирусом ВИЧ намного повышает опасность перехода закрытой формы туберкулёза в открытую. Обычно закрытая форма на протяжении жизни переходит в открытую в 5% случаев, а при наличии ВИЧ-инфекции – в 50% случаев.
Как же велась на протяжении этих лет борьба со СПИДом, «чумой» не только XX, но и, пожалуй, XXI века? Вот как.
В соответствии с постановлением Правительства от 28 февраля 1996 года «Об утверждении правил обязательного медицинского освидетельствования лиц, находящихся в местах лишения свободы, на выявление вируса иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)», министр внутренних дел издал приказ «О мерах по предупреждению распространения ВИЧ-инфекции».
Затем господа офицеры целый год обдумывали идею создания спецколонии для ВИЧ-инфицированных осуждённых (таких тогда было мало, а об опасности взрывного роста спидюков никто и не догадывался). Идея офицерам почему-то не глянулась. Тогда министр принял решение выделить для содержания и лечения таких больных участок в одной из лесных колоний Республики Коми. Но когда местная администрация под давлением общественности воспротивилась такому решению, – нам тут, мол, подобных типов не надоть, – министр своё решение изменил, и создание СПИД-участка остановил.
Позже пришлось всё же принимать меры. Жизнь заставила. Так, в Тверском СИЗО для 182 ВИЧ инфицированных заключённых был создан специальный центр. Количество больных оказалось так велико, что пришлось начать строительство второго корпуса.
А в целом – так и сидят несчастные спидюки по отдельным камерам и локальным участкам, а остальные зэки их не любят, спят и видят, как бы укоротить им и без того несносную жизнь. И делать, кроме профилактики и «недопущения впредь», нечего, ибо как их лечить, не знает никто во всём мире, а подогревать до пятидесяти градусов Цельсия кровь в жилах без вреда для организма ещё не научились.
В 2003 году в некоторых наших колониях побывали представители Европейского комитета по предупреждению пыток и иных видов бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. Побродили представители по колониям, посмотрели, поговорили с людьми, и вот что сообщили:
«В двух колониях Хабаровского края заключённые с положительной реакцией на ВИЧ жили в отдельных от других заключённых помещениях, однако для всех заключённых использовались одни те же ванные, столовая, помещения для работы и занятий. Однако в двух заведениях Приморского края заключённые с положительной реакцией на ВИЧ были в значительной степени отделены от всех остальных заключённых… В СИЗО № 1 Владивостока ВИЧ-инфицированные заключённые содержались в переполненных, тёмных и негигиеничных спальных камерах. Единственным видом активности для них были прогулки на воздухе в тюремном дворе, куда они попадали через узкий проход с барьерами, который члены Комитета описали как «напоминающий те проходы, по которым животные попадают на арену». Сотрудники говорят, что эта система используется для предотвращения контактов заключённых с персоналом. В качестве дополнительной меры безопасности при прогулках использовалась служебная собака».
Между тем, ещё 30 июня 2000 года появился Приказ № 110 по ГУИН Министерства юстиции РФ, под названием «О мерах по совершенствованию профилактики и лечения ВИЧ-инфекции в учреждениях УИС Минюста России». Разумеется, приказ «признал», что профилактика и борьба с распространением ВИЧ – одна из приоритетных задач системы исполнения наказаний, а также, что он сам, приказ, «аккумулирует весь опыт, накопленный российской системой за последние годы, и учитывает международные стандарты и практику». И что он «направлен на исполнение Федерального закона № 38-ФЗ от 30 марта 1995 года «О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)».
Есть в этом приказе интереснейший пункт 3.2.: «Организовать проведение обязательного медицинского обследования на ВИЧ-инфекцию утверждённым постановлением Правительства РФ от 28 февраля 1996 года № 221 категориям подозреваемых, обвиняемых и осуждённых, а также изъявившим желание пройти его добровольно, обеспечив конфиденциальность полученных результатов».
Помните, мы десять страниц назад упомянули совместный Приказ Министерства здравоохранения РФ и Министерства внутренних дел РФ от 10 октября 1996 года № 536/358 «О мерах по стабилизации санитарно-эпидемиологической обстановки в учреждениях уголовно-исполнительной системы МВД России»? Мы ещё там писали, что все чиновники были завалены работой, а толку нуль. И вот вам, пожалуйста, очередная бумаженция во исполнение приказа по исполнению приказа. Аппаратчина своих подчинённых без работы не оставит, а что до зэков, – то вот и для зэков: