Без подписи:
– В 11 лет меня крестили. Мне казалось, что Бог добр, что священнослужители всегда могут помочь советом. Такая вот детская наивность. Я с удовольствием ходила на службы и думала, что всегда могу найти надежду под сводами храма. А потом я полюбила девушку. В упорядоченный мирок начало прорываться осознание того, что я неправильная. По мнению церкви, людей, прочих-прочих-прочих. Как быть с верой? Вроде бы и веришь в Бога, но сводки новостей с людьми в рясах, которые прочат «нехристям-содомитам» адские муки… Бережно прячу под одеждой серебряный крестик – подарок на окончание школы от любимой бабушки, но прийти в храм уже не могу: мне там не будут рады, если откроюсь. Так кто я – человек или чудовище? И имею ли я право верить в Бога? Гомосексуальность – не кража, не убийство, не болезнь. Так почему за нее обещают ад после смерти и устраивают ад при жизни?
Без подписи (Набережные Челны):
– Да, я неправильный, я странный, но я родился таким и ничего не могу с собой поделать. Раньше просил, спрашивал у Бога – зачем??? Мог ночью не спать, думал об этом. Но решил не доставать Его своими глупыми вопросами.
Без подписи, 17 лет:
– Моя семья очень консервативна и довольно религиозна. До того религиозна, что я, смешно сказать, лет в 13—14 молился Господу, чтобы он избавил меня от гомосексуальности, которая тогда начала пробуждаться. Отец вдобавок еще и восточный человек. Он постоянно говорит про проклятых гомиков, проклинает Америку и все такое. Вы не представляете, насколько я ненавидел себя еще год назад. И вот от этого, в отличие от травли, убежать вообще никак нельзя. Не мог принять себя очень долго.
Антон, 16 лет (Амурская область):
– В 13 лет я стал послушником в церкви, и мне нравилось, но потом меня заинтересовала половая жизнь, я начал мастурбировать, зная, что мне нельзя, так как я послушник. Но я не мог остановиться, ничего не помогало, я не мог сказать себе «нет», как сделал бы сейчас, причем я мастурбировал и воображал себя с парнями, не с девушками. Вскоре я сказал друзьям, они подумали, что я шучу, не приняли всерьез, от них я узнал, что они к этому плохо относятся, и в общем, я сказал, что пошутил. Но одна подруга растрепала это другим. Так узнала моя школа, меня постоянно угнетали, показывали пальцем, смеялись, я лишь молчал и тихо ночью плакал в подушку и молился. Я влюблялся в одноклассников и других парней, но не позволял себе томиться, смотреть восхищенно и так далее, просто не позволял, говоря себе «нет, не могу». В 15 лет я перестал быть послушником из-за разногласий в церкви о том, что гомосексуальность – это от дьявола. Я считал, что это совершенно нормально и один из замыслов Божьих, церковь считала по-иному.
Верующие подростки чаще атеистов говорили, что хотя бы раз в жизни сталкивались с внутренней гомо/лесбо/би/трансфобией, но ненамного чаще (2016: атеисты – 53,5%; верующие – 61,3%). На вопрос «Повлияла ли религия на ваше принятие себя?» большинство опрошенных верующих ответили «нет». Из тех, кто дал ответ «да», 87% (2014) и 80% (2016) пояснили: повлияла отрицательно.
Не повлияла
Кирилл, 17 лет (Свердловская область):
– Я считаю, что Бог любит всех: гетеро, геев, би…
Вадим, 14 лет (Омск):
– Я верю в своего, отчасти христианского Бога, для которого равны все.
Антон, 16 лет (Санкт-Петербург):
– Семья у нас поголовно православная. Тогда я, естественно, был абсолютно верующим. Как бы то ни казалось странным, но я особо себя не мучил. Я просто тогда недели три походил, приговаривая, что в аду гореть буду, но не более. Все-таки чувства были сильнее.
М. Н., 16 лет (Башкортостан):
– Сейчас мы живем в другое время, а толковать написанное можно по-разному.
Таисия, 15 лет (Бердск):
– Я православная и считаю, что Богу все равно, кого мы любим.
Рэй, 17 лет (Санкт-Петербург):